вы, значит, слыхали про Землю цыгана, да? Да про это только деревенские болтают. Сельскому совету эту дорогу тыщу лет назад надо было переделать – это же ловушка смертельная!
– Но у этого места и вправду дурная репутация?
– Говорю вам, это просто суеверие. В любом случае, как я уже сказал, настоящее дело пойдет теперь за кулисами. Люди пойдут делать свои предложения. Я бы сказал, его могут ливерпульцы забрать. Не думаю, чтоб Уэзерби достаточно высокую цену дал, он любит по дешевке покупать. Сейчас много недвижимости на рынок под строительные участки выходит. В общем-то, не так уж много теперь таких, кто может позволить себе купить поместье, снести разрушенный дом и на его месте новый себе построить, правда ведь?
– Да, кажется, это теперь не так уж часто случается, – согласился я.
– Слишком тяжело. С теперешними налогами, да то с тем, то с другим, и домашнюю прислугу тут днем с огнем не сыскать. Нет, люди скорей заплатят за роскошную квартиру в городе, где-нибудь на шестнадцатом этаже современного дома. Громоздкие, неуклюжие загородные дома – настоящая обуза для рынка.
– Но ведь можно построить современный дом. Требующий не таких больших затрат труда.
– Конечно, можно, только это дело дорого обойдется, а людям не очень по душе жить в глухомани.
– Ну, кому-то, может, и по душе, – сказал я.
Он засмеялся, и мы расстались. Я пошел дальше, хмурый и озадаченный. Ноги сами выбирали свой путь, мое сознание в этом не участвовало. Не замечая, куда иду, я шел меж деревьев по дороге, ведшей к вересковой пустоши.
Так я дошел до того места, где впервые увидел Элли. Как я уже говорил, она просто стояла у высокой ели и выглядела так – если только мне удастся это объяснить, – будто секунду назад ее там не было, будто она только что материализовалась, так сказать, из той самой ели. На ней было что-то из темно-зеленого твида, волосы у нее были золотисто-каштановые, цвета осенней листвы, и виделось в ней что-то нереальное. Я заметил ее и остановился. Она глядела на меня, чуть приоткрыв губы. Вид у нее был немного испуганный. Думаю, у меня у самого тоже был испуганный вид. Мне хотелось что-то сказать, но я не очень знал – что сказать. Потом произнес:
– Простите. Я… я никак не думал напугать вас. Я не знал, что тут кто-то есть.
Она заговорила, и голос ее был очень мягок и нежен, похож на голос маленькой девочки, хотя и не совсем. Она сказала:
– Это ничего. Все уже хорошо. Я хочу сказать – я ведь тоже не думала, что здесь кто-то может быть. – Она оглянулась вокруг и пояснила: – Это очень глухое место. – И плечи ее слегка вздрогнули.
В тот день задувал довольно холодный ветер. Но, возможно, ветер тут был ни при чем. Я шагнул на пару шагов ближе к ней.
– Страшноватое местечко, правда? – заметил я. – С развалинами старого дома в этом виде, хочу я сказать.
– «Башни», – задумчиво проговорила она. – Так он назывался, верно? Только ведь я что имею в виду – башен тут никаких, кажется, и не было вовсе.
