можем продолжить беседу как-нибудь позже?
– А как же! Мне только и дел осталось – лясы точить.
Впечатления за последние полчаса не могли остаться без последствий: Мухин почувствовал душевную усталость и желание остаться наедине с собой – осмыслить, наконец, что с ним происходит. Обворожительная Татьяна и суровая Евдокия Никитична внесли смятение в его миропорядок, лишили способности уверенно воспринимать окружающую действительность.
– Я тороплюсь в редакцию. – Он смущенно протянул доверенную ему корреспонденцию.
– Как хочешь, – равнодушно отреагировал Быстров, забирая письма у Мухина.
– Но я еще приду!
– Не сомневаюсь, – усмехнулся Быстров и побежал прочь.
Что он вообразил! – мысленно возмутился несостоявшийся журналист, торопясь покинуть мир застоявшегося болота. Когда успел на целине побывать? По ночам изображает беспомощных стариков, провоцирует насилие – с какой целью? В сущности, писать не о чем. Каждый человек живет сам по себе и далек от объективности. Собранный материал рассыпается на самостоятельные фрагменты, нет в них, что называется, красной нити повествования. Высвечиваются отдельные характеры, но нет ответа на поставленный вопрос: как могло произойти? Или наоборот – в разобщенности людей заключается ответ? В любом случае он знает о чем сказать, когда входит в здание издательства.
Не о чем писать?
– Уже!? – поднял голову от рукописи главный редактор Хижин. – Давай, показывай.
– Ничего не получается, – пробормотал Леня Мухин, устраиваясь напротив.
– Это хорошо, – по-доброму улыбнулся Анатолий Евгеньевич. – Ты не первый, иначе где набраться бумаги. Я-то знал о трудностях, но не предполагал с твоей стороны малодушия. Как звали твоего батюшку?
– Юрий Николаевич.
– Известная в обществе личность, немало сил положил на реорганизацию и развитие городской инфраструктуры. Не только практиковал, но и статьи писал. Я знал его лично, поэтому говорю с полной ответственностью. И совсем не годится сдаваться тебе – его сыну, унаследовавшему родительские черты характера.
– Завяз, ничего не вижу. Есть мелкая склочность, но нет основной направленности в показаниях и поведении людей.
– А, это уже понимание, – одобрительно кивнул руководитель. – Тоже хороший результат. А если понимаешь, то остановись, осмысли ошибки и упущения. Внеси коррективы в свои действия и дальше дерзай.
– Запутался в человеческих отношениях, потерял цель…
– И все!? – усмехнулся Анатолий Евгеньевич. – Ну вот что, у меня много работы, а ты иди и собирайся с духом. Что касается цели… это твой успех. – Главный редактор невесело рассмеялся.
Когда незадачливый корреспондент повернулся к выходу, то услышал, как ему показалось, знаменательную фразу:
– Писать
