вероятно, рассчитывающую на продолжение романа, по- человечески было жаль. Но секс это не повод для женитьбы, как сказал один из анонимных последователей сексуальной революции.
Я посмотрел в сторону Аллочки и ответил:
– Ты же знаешь, Алекс, я всю эту сонную муру давно забросил.
– Ну да, ну да,– админ согласно закивал головой.– А чего руку всё время трёшь?
Рука реально побаливала и я, не отдавая отчёта, механически пытался унять боль. – Да так, чешется левая с самого утра,– ответил я.
– Левая к деньгам,– авторитетно заявил Алекс,– разбогатеешь, я в доле.
– Ты первый в очереди,– заверил я его.
Алекс пошёл к своему рабочему месту. Вторую большую комнату мы делили на троих. В нашем распоряжении была небольшая кухня и туалетная комната, которая после перепланировки размером не уступала кухне.
В межкомнатном пространстве царила Юля, личная помощница шефа и по совместительству его племяшка. ВВ вытащил её в из Петрозаводска в Питер как только она закончила школу, оплатил заочное обучение в одном из институтов по специальности "Пиар и связь с общественностью" и взял к себе в офис.
Сейчас Юле было двадцать три года. Симпатичная, стройная, коротко стриженая брюнетка, она часто привлекала к себе мужские взгляды на улице. И цену своим прелестям хорошо знала. Юля очень быстро влилась в ночную питерскую жизнь и про её пятничные вечерние похождения на Думской улице, где находились все злачные заведения Питера, знали все. Она это не особенно скрывала и со вкусом рассказывала нам о жизни, кипящей в городе по ночам.
Юля, как и Аллочка хотела выйти замуж, но системных администраторов в качестве женихов не рассматривала. Как и иностранцев, частенько подкатывающих к ней в клубах. Как и дядя, она была патриоткой.
– Наши мужики, может, уступают в галантности,– говорила она Аллочке,– зато с ними спокойнее как-то, роднее.
Аллочка кивала головой и смотрела в сторону Алекса.
Жила Юля на Невском: снимала комнату у вдовца полковника в отставке за пятнадцать штук. Полковник в ней души не чаял, звал внучкой и по субботам отпаивал загулявшую Юлю отваром из ромашки. ВВ сначала ругался, считая, что племянница может позволить себе более приличные условия жизни, но быстро смекнул, что в чужую квартиру Юлька вряд ли кого-то приведёт и втихаря стал доплачивать пенсионеру десять тысяч, чтоб тот за племяшкой внимательнее приглядывал.
Бывало и так, что Юля приходила на работу со следами небольшой усталости. На этот случай в холодильнике всегда стояло несколько бутылок "Боржоми". В такие дни Юля сидела грустная и морщилась от каждого входящего звонка.
– Все они дятлы,– жаловалась она Аллочке,– накидают в себя наркоты и долбятся. Ночью женихаются, а утром ничего вспомнить не могут, уроды! От них и рожать страшно! Выйдешь замуж за такого, а он возьмёт и сдохнет от передоза через пару лет!
Аллочка опять
