попить кофе.
Только я встал из-за стола и направился в сторону кофейной машины, как услышал голос Юли. Она оживлённо беседовала с кем-то по телефону. Мне стало любопытно, и я прислонился к стене перед проёмом так, чтобы Юля меня не видела, но я мог слышать, о чём она говорит.
– …да лет сорок на вид. Я ему, Нюся, говорю, чтоб руки не распускал. А он, дятел, вцепился в меня и держит! Я ему в глаза смотрю, а зрачков вообще нет! Обдолбился фигнёй какой-то! Еле вырвалась, ужас!
В трубке в ответ запищало.
Юля с минуту слушала, а потом сказала:
– Какой бежать? Я только пришла. В пятницу вечером с дядей к родне ездила. Куда-куда? В Петрозаводск, куда же ещё? Подарки раздарила, всех перецеловала, новостей наслушалась. В воскресенье к обеду в город вернулась, посидела у себя, книгу почитала. Скукотища смертная! Пойду, думаю, продышусь воздухом свободы. Ну и пошла в наш любимый.
В трубке коротко пискнуло.
– Да вообще никого,– ответила Юлька своей собеседнице.– Только нарик этот да парочка за стойкой. Я присела за столик, а он тут как тут, рядом примостился. Водички ему принесли, он попил, смотрю, чуть оклемался. Извиняться стал. Ты, говорит, не подумай чего, первый раз попробовал, расслабиться захотелось. Сама знаешь, все они одно и то же поют. Подозвал официанта, заказывай, мол, что хочешь. Я и заказала. Тысяч на пятнадцать, не меньше. Думаю, посмотрим, как ты расплачиваться будешь. Посидели с часок. Я беленького пару бокалов выпила, креветок поела, кальян покурила. А он не ест, не пьёт, только на меня смотрит. Расплатился и говорит, что голова сильно кружится. Ясно, от дряни этой и не такое бывает! Короче, предложил мне поехать к нему. Типа, живёт один, ночью страшно самому оставаться, боится, чтобы чего не случилось. Подежурить, значит, просит. И слово даёт, что приставать не будет.
В трубке пищало довольно долго.
– Да я ему так и сказала,– прервала писк Юлька,– я тебе "Скорая помощь", что ли? А сама смотрю на него: он белый весь стал, пот со лба ручьями течёт и потряхивает его как в припадке. Такое не сыграешь, подруга. И мужик очень симпатичный, не жадный и видно, что наш, русский. Была не была, думаю. Сели в такси, поехали. И знаешь, где он живёт? На Крестовском острове, дом прямо рядом с тем, где дядя живёт! Ты знаешь, Нюся, меня после дядькиных хором удивить сложно, но я как к нему вошла, сразу поняла: тут такие дизайнеры над интерьером работали,– людей на экскурсии водить можно. Он свет везде включил, а сам в туалет. Вывернуло его так, что соседи, наверное, слышали. Я по квартире походила, заблудиться можно! Повсюду растения живые в кадках, а стены картинами увешаны. Сюжеты странные, я в этом разбираюсь плохо, надо в Эрмитаж сходить хоть раз, просветиться. Пошла на кухню чая сделать, чтобы ему легче стало. Так там плита такая, что и с инструкцией не разберёшься! Тут и он нарисовался, плиту включил.
Юля сделала паузу, но трубка не откликалась.
– Короче,– продолжила Юля,– посидели, попили чайковского. Он говорит, в спальне кровать большая, я лягу одетым с одного края, а ты с другого
