любовь моя, выходи-ка за меня замуж! – После этих слов во рту у него мгновенно сделалось сухо, руки задрожали, и он, как солдат, вытянул их по швам, втянул голову в плечи в ожидании чего-то похожего на пощёчину. Но, к счастью, ничего подобного не произошло. Напротив, девушка смущённо зарделась, щеки у неё стали похожи на маков цвет.
Всё- таки загадочно женское сердце, она, вероятно, сразу поняла, какие он слова для неё припрятывал все эти два года, но не торопила его, а терпеливо ждала. И сейчас она нисколько не жеманилась, не кокетничала, как, наверное, вели бы себя так на её месте другие красотки. С мягкой улыбкой, делавшей глаза её ещё выразительнее, ещё ярче, она утвердительно кивнула головой и ответила со смехом, простодушно и вместе с тем лукаво:
– Я выйду за тебя замуж, Глебчик! Потому что именно тебя, такого дурачка, я люблю больше всего на свете.
Бедняжка, подумал он с нежностью, она нисколько не меркантильна. Он прекрасно знал, что ей чего-то, да стоило
не отказать ему, ведь с самого начала их знакомства, точно скала, на пути стоял богатый суровый отец.
Счастливые и весёлые, они, как дети, крепко взялись за руки, и побежали к воде. С девушки не спадало волнение и возбуждение, она то и дело озорно смеялась, взвизгивала и дурачилась, обдавала его фонтаном брызг, уплывала от него на приличное расстояние, притворялась, что тонет. Даже в воде с лица Глеба не сходила горделивая улыбка, ему приятно было от сознания, что это чудесное создание принадлежит ему.
Потом они, успокоенные уже, блаженно растянулись на траве и, любуясь хлопкообразными облаками, лениво проплывающими над ними, сквозь которые сияло солнце, не спеша, во всех деталях, обсуждали предстоящую свадьбу. Собственно, Глеб сразу предупредил её, что ей не о чем будет беспокоиться, всю хозяйственную сторону праздничной церемонии он берёт на себя. Он уже всё решил: отмечать это событие они будут в его родном маленьком городке, где живут мать с сестрой. Он честно признался, что пока с наличкой у него не густо, но это, по его мнению, не беда.
– Видишь ли, дорогая, я уже прощупал этот вопрос, попрошу ссуду в одном банке, постепенно расплачусь, – объяснил деловито он, но, заметив, что на её хорошеньком личике появилась недовольная гримаса, поспешно добавил:
– Не волнуйся, ничего страшного тут нет, сейчас все живут в кредит, возьми, к примеру, американцев. Вот переберусь в центральную газету, буду больше получать.
Адель разжала свои тонкие, бронзовые от загара руки, обвивающие его крепкую мускулистую шею, и грустно протянула:
– Хорошенькое дело – начинать новую жизнь с долгов. А ведь мой папа, будь ты покладистей, прекрасно бы всё устроил.
– Твой папа, гм… – в голосе у Глеба прозвучала откровенная насмешка, – будто ты не знаешь, как твой папа относится ко мне, боюсь, как бы его вообще удар не хватил, когда он узнает, кто твой избранник.
Адель мгновенно вспыхнула,
