Она была одета в джинсы и белую рубашку. На вид ей было лет шестьдесят. Ее волосы были аккуратно уложены, губы – слегка подкрашены помадой бежевого оттенка, а глаза излучали непередаваемый блеск, от которого мне сразу стало тепло. Она была похожа на добрую фею, ей лишь не хватало волшебной палочки, которая могла бы исполнить любое мое желание.
– Здравствуйте, Вивьен, – официально поприветствовала меня мама Бернара. – Меня зовут Ивонн.
Я вошла в квартиру, в которой когда-то жил Бернар. Коридор был обставлен странной мебелью. Прямо у входа висело огромное зеркало, в котором я увидела совершенно незнакомую мне женщину: испуганную, потерянную, напрочь лишенную жизненной энергии. Казалось, в моей внешности ничего изменилось. Однако я никогда не видела в своих глазах такого жуткого страха.
Ивонн помогла мне снять куртку. Она смотрела на меня с таким нетерпением и отчаянием – словно над моей головой светился нимб. Мне было крайне трудно двигаться – все мое тело пронизывала жутчайшая, невыносимая дрожь. Я надеялась, что как только перешагну через порог дома Бернара, он тут же выбежит мне навстречу. Но этого не случилось. Мне было не по себе. Я чувствовала, как маленькое зерно волнения, зародившееся где-то внутри меня, постепенно превращается в огромное дерево. Я старалась казаться спокойной, но у меня это получалось не очень убедительно. Ивонн тоже волновалась, но, в отличие от меня, умела держать себя в руках. Она выглядела так спокойно, что мне хотелось прижаться к ней и позаимствовать у нее хотя бы немного умиротворяющей энергии.
– Проходи на кухню, – сказала Ивонн абсолютно спокойным тоном.
Кухня располагалась в конце коридора. Я села за стол и внимательно осмотрелась по сторонам. У меня было такое чувство, что я попала в голливудский фильм. Здесь все было такое модное, красивое и блестящее, что мне просто на верилось, что в этой квартире живут обычные люди.
– Хочешь кусочек чизкейка? – предложила мне Ивонн.
Я смущенно кивнула. Ивонн улыбнулась и начала накрывать на стол. Она делала все так быстро и уверенно, что, пока я за ней наблюдала, у меня слегка закружилась голова. Я не привыкла к такому бешеному ритму. По мне так лучше делать все медленно и вдумчиво, чем быстро и неосознанно. Я подумала: если за шестьдесят лет жизнь стала такой быстрой, что я не успеваю даже уследить за действиями обычной женщины, мне будет крайне трудно ужиться в новом мире. Меня одолевал страх. Ивонн была моей единственной надеждой, но я не была уверена в том, что она готова мне помочь, хотя она и производила впечатление доброй и отзывчивой женщины.
– Простите, – неожиданно для себя заговорила я, – а какой у вас чизкейк? Обычный классический?
Я не знаю, зачем это спросила. Возможно, дело было в том, что мои отношения с чизкейком имели давнюю историю и я никогда не воспринимала его как обычный десерт, которым можно перекусить за чашечкой чая или кофе. Чизкейк для меня всегда был отдельным миром, в который погружались все, кто его готовил или просто пробовал. Воплощением совершенства, на мой взгляд, был шоколадный
