Но, как я сказала, мне нужно ему ответить.
– Разве ты не можешь просто сказать ему, что обручена с Эоданом Морганом?
– Картье нужно выглядеть лордом без слабостей.
Прозвучало чересчур сурово, но в этих словах была истина: люди, которых мы любим, всегда будут нашей слабостью.
– И то, что Картье, по существу, не имеет ничего: ни семьи, ни супруги, ни детей, – ставит его в политических играх выше нас.
Глаза Журдена на мгновение вспыхнули. Меня обеспокоило, что он думает о себе, своей жене Сив и о том, как ее потерял.
– Бриенна, я просто хочу, чтобы ты была счастлива, – наконец прошептал он, и от его признания у меня сжалось сердце.
Я взяла его за руки.
– Спасибо, отец. После суда, после того как коронуем Изольду и будем лучше понимать, как все устроить, мы с Картье объявим о помолвке.
Журден кивнул, глядя на наши соединенные руки.
– Итак, дочка, что ты ответишь сегодня Пиэрсу Халлорану?
– То же, что и любому мужчине не из этого Дома, который пожелает ко мне посвататься.
Журден застыл, пытаясь вникнуть в мои слова, и понемногу до него доходил их смысл. Он поднял голову, поймав мой взгляд, и я увидела в его глазах удовольствие и удивление.
– И как же?
Но он уже знал.
Я ответила с улыбкой в голосе:
– Попрошу Пиэрса Халлорана принести мне золотую ленту из гобелена.
Этим вечером на ужин в зале собрались все Мак-Квины.
За столами трудно было найти свободное место, и вскоре в обширном помещении стало душно от тепла из камина, от присутствия множества любопытных людей и оттого, что я сижу за столом лорда, рядом с Пиэрсом Халлораном.
Он оказался таким, как я и представляла: эффектный, суровый красавец с обманчивой томностью в глазах. И, как я быстро обнаружила, с удовольствием задерживал этот безжалостный взгляд на мне. Он изучал мои косы, вырез платья, изгибы моего тела. Оценивал мою физическую привлекательность, словно моя сущность только этим и ограничивалась.
«Глупец», – подумала я, спокойно попивая эль. Его глаза снова остановились на мне. Он был слишком поглощен разглядыванием, чтобы допустить мысль, будто я могу замышлять нечто против него.
Я быстро улыбнулась в кубок.
Заметив это, Пиэрс поинтересовался:
– Что вас так позабавило, Бриенна Мак-Квин?
Я поставила кубок и посмотрела на него.
– О, я просто вспомнила, что портниха шьет мне на завтра новое платье, с белой меховой опушкой. Разумеется, мне не терпится его увидеть.
Через два места от меня фыркнул Люк, но тут же поспешно попытался это скрыть и принялся бить себя в грудь, будто подавился. Пиэрс глянул на моего брата, выгнув бровь. Люк наконец затих, помахал, извиняясь, и Пиэрс опять с волчьей ухмылкой сосредоточился на мне.
– Хотелось бы увидеть вас в белых мехах.
На что последовал второй приступ кашля, на
