и кремами торгуют, как твой любимый начальничек, хахаль последний. Тьфу…
– Папа, не трогай его. Он честно работает, никому плохого не делает!
– Вот именно, а что хорошего-то? Что в памяти останется? Как вас потомки-то вспоминать будут – «мама, мужественный запускатель», «начальник, топ-поп-шмоп-менеджер по тюбикам и баночкам»?
После этого разговора мы с папой долго не общались, я даже на день рождения его не позвала. Не хотела, чтобы он мне настроение портил своим кислым видом и едкими шуточками. Перед отъездом нужно будет заскочить, помириться. Все-таки на два года уезжаю, неизвестно, когда еще увидимся. Как я ждала эту стажировку в Париже! Столько собеседований прошла, аттестаций, работу с корпоративным коучем. Думала, что уже не прорвусь, молодежи сейчас столько в компании появилось. Сама же и выращивала, дура бескорыстная. Все-таки мою кандидатуру одобрили. Должность, правда, с понижением. Да и направление не ахти, но с чего-то надо начинать.
Если получится по-быстрому обустроиться, успею еще на «Серенаду» Джорджа Баланчина попасть в Палас Гарнье. Я, правда, в Мариинке уже видела, они три года назад в Питер приезжали. Но в Париже – другая атмосфера. Пусть это будет мой подарок себе на новое назначение. Надеюсь, билеты еще есть…
Шахматная королева
Ежегодное собрание традиционно проводилось в двадцатых числах января. Рождество уже отметили, Новый год отгуляли, даже Старым Новым годом (вечной загадкой для иностранцев) залакировали. Так что к третьей неделе все были в сборе. Началось традиционно тошно: сначала подведение итогов прошлого года – по отделам, по компании в целом; планы на следующую пятилетку, новые назначения, информация из штаб-квартиры и прочее. А вечером – гала-динер, на который идти ужасно не хотелось. В компании работала почти тысяча человек, больше половины из которых я в глаза не видела. Своих-то, из отдела, который к началу года разросся почти до 200 сотрудников, знала больше по фамилиям.
Настроение портил давний затяжной конфликт с финансовым директором. Кто бы мог подумать, что мы, хорошие друзья и единомышленники, в один день сойдемся на узкой тропинке. После объединения с «Фриц унд Шнайдер ГмбХ» все как-то враз пошло не так. Мое новое назначение, новые люди, новые правила игры… Запахло большими деньгами, здесь уж было не до дружбы. Я не хотела отдавать территорию, он перекрыл доступ к дистрибуции. Надо отдать ему должное, он неоднократно предлагал «договориться по-хорошему», но я, выпускница европейской бизнес-школы, пыталась строить бизнес честно.
Мы бились не на жизнь, а на смерть. Первое время был азарт – кто кого. Вскоре стало понятно, что обе стороны ничего не выигрывают, страдает компания. Но сдаваться никто не хотел. У каждого из нас была своя ахиллесова пята: у меня – безупречная репутация менеджера европейской компании, у него – деньги. Поэтому отступать было некуда. Сил, правда, уже почти не осталось. Я попала в больницу с острым панкреатитом, он страдал от гипертонии.
