спадала на лоб, пробуждая желание прикоснуться к ней. Высокие скулы придавали его внешности мужественности и дерзости. Прямой нос говорил о непреклонности, гордости и прямолинейности. Тонкие упругие губы, я была уверена, соблазнили не один десяток женщин. При всем уважении у меня создавался образ демона-искусителя, а вовсе не человека с сердцем ангела. С таким мужчиной лестно сидеть вечером в ресторане, но едва ли решишься открыть ему душу. Дьявольская красота может пленить и ослепить многих, но того, кто способен разглядеть его хрустальный немигающий взгляд и ледяное сердце, она скорее отпугнет. Не могу сказать, что я была в смятении, но что-то словно подсказывало мне не доверять ему.
Пока я мысленно обрисовывала образ Терри, он заказал себе жареного цыпленка с чесноком, тмином и чили вкупе с коричневым рисом. Я же ограничилась капучино.
– Раньше этот ресторан открывался только на завтраки и обеды. И здесь было принято подавать исключительно вегетарианские блюда. Сейчас все изменилось, – отметил Терри.
– Это удивительное место! – воодушевленно произнесла я.
– Оно на многих производит сильное впечатление.
Я не знала, как подступиться к вопросу. В беседе со старичком Тэлботом можно было бы без церемоний перейти прямо к делу. Но передо мной в здании церкви, за ужином при свечах сидел дьявольски притягательный молодой Лонгфорд, и это скорее походило на романтическое свидание, чем на деловую встречу. Я была так рада, что меня выручило маленькое черное бархатное платье, под горячую руку захваченное в Хельсинки. Если бы я пришла в чем-то совершенно неподобающем обстановке, то чувствовала бы себя просто смешно. У Терри же было преимущество: он знал, куда шел, и мог эффектно подать себя. Его вельветовый черный пиджак и темно-синяя шелковая рубашка сидели на нем идеально. Никаких излишеств. Только золотые запонки поблескивали в тусклом свете.
Минуты растворялись в тишине, а у меня все никак не получалось сосредоточиться. Мне предстояло говорить о склепе, так что романтичный образ улетучится вмиг, стоит только поднять эту злосчастную тему. И, конечно, с моей стороны глупо полагать, что у нашего совместно проведенного вечера существует какая-то иная подоплека. Недаром он сам обронил, что это место производит впечатление «на многих». Значит, я никакого особого знака внимания не удостаиваюсь.
– Я бываю в этом ресторане довольно часто. Тут так спокойно и тихо, ничто не способно меня отвлечь. Правда, обычно я нахожусь здесь без сопровождения, – словно прочитал мои мысли Лонгфорд.
Вот что странно… Он говорил вещи, весьма приятные женскому слуху, но от его тона в голосе так веяло холодом, что всякий намек на флирт был исключен. Что ж, тем лучше.
– Я бы хотела перейти к интересующему меня вопросу. Вы близко были знакомы с моей тетей?
– На самом деле, едва ли, – уклончиво ответил Терри, – мы познакомились на каком-то благотворительном вечере. Она рассказала мне о своей деятельности,
