не принимать в расчёт «настенный интернет», подъезд выглядел вполне прилично. Поглядывая на народное творчество, я незаметно добрался до второго этажа. На лестничном марше третьего меня заставил остановиться мужской голос:
– Не бойся, я к тебе ненадолго.
Голос показался знакомым. Я замер.
– После того, что ты натворил, мне с тобой не о чём разговаривать! – в гулкой тишине голос Виктории прозвучал как приговор.
– И всё-таки я хочу, чтобы ты меня выслушала.
– Снова я?!
– Может, мы всё же будем выяснять наши отношения не в подъезде? – резонно заметил мужчина.
– Я уже устала тебе объяснять: у нас нет с тобой отношений, не было и никогда не будет. И если не хочешь неприятностей, то не пытайся больше меня подкарауливать!
Послышался характерный звук открываемого замка.
– Я тебя надолго не задержу, – глухо произнёс мужчина.
Видимо, открыв дверь квартиры, Белла всё же решила его впустить.
– Пять минут и не секундой больше, – холодно отрезала она.
Хлопнула дверь, и всё смолкло. Добился-таки своего.
Я перевёл дух и не спеша спустился во двор. Каким боком замешан в этом деле Соколов, было пока не ясно. Я сел на лавочку и, поглядывая на прыгающих в песочнице воробьёв, стал ждать. Соколов появился через десять минут. В задумчивости постоял у подъезда и медленно побрёл прочь. Вероятно, разговор оказался гораздо тяжелее, чем он предполагал.
Я дал Левитиной время успокоиться и, стараясь ничему больше не удивляться, поднялся к её дверям. Моя настойчивость была вознаграждена лишь после четвёртого звонка. В домашней обстановке секретарша выглядела гораздо официальней, чем в приёмной. Я извинился за неожиданный визит и попросил уделить несколько минут для разговора.
– А на завтра этот разговор перенести никак нельзя? – едва сдерживаясь, чтобы не нагрубить, холодно поинтересовалась она.
– Завтра может быть уже поздно, – сказал я.
Усадив меня за сервировочный столик, Левитина приготовила две чашки кофе и, сев рядом, всем своим видом дала понять, что готова слушать.
– Мне показалось, что сегодня в офисе вы от меня кое-что утаили, – сказал я.
Левитина поднесла к губам чашку и сделала осторожный глоток. Кажется, она уже понимала, что уклониться от ответа не удастся, и лишь подбирала ту форму, в которой это будет удобнее сделать. Я решил ей помочь:
– В тот вечер, когда убили Смирнова, Соколов к вам заходил?
Отведя взгляд в сторону, она едва заметно кивнула.
– Время не припомните?
– Около девяти вечера.
– И?
В этот момент в дверь позвонили. Левитина вопросительно приподняла брови. Я молча пожал плечами. Женщина поставила чашку на столик и вышла в прихожую.
Думая
