Ей полагалось сходить с ума от чувства вины, а она, вопреки всем этическим нормам и логике, была счастлива. Небывалое чувство полноты распирало изнутри; хотелось смеяться. Или поспать. Или обнять весь мир…
– Как вообще вам пришло в голову использовать мальчика?
– Я сам захотел…
Иван зашевелился на составленных наспех стульях.
– Не надо врача. Я могу дальше петь…
Дверь открылась. Но вместо доктора в аудиторию вошли военные. Уже знакомый Соне капитан-месяц изумленно на нее покосился. Соне не нужно было зеркальце, чтобы понять, что сейчас она сияет волшебным отраженным перламутром Эвридики. Для всех, кроме разве что, Леонида Голицына.
– Леонид Сергеич, когда паковать будем?
– Сегодня начнем. Как только с мальчиком решим…
– Я хочу петь! – всхлипнул Иван.
Она даст тебе все, и все отнимет…Слова отца всплыли в Сониной голове, взорвав, наконец, благостную неуязвимость. Какая же она дура. Дура и эгоистка!
– Машину отправят на фронт?
Голицын, хоть и зло, но все же снизошел до ответа Соне.
– Пока нет. Генерал Шушин выделил нам лабораторию на военном заводе. Там больше возможностей для исследований.
– Вам не кажется, что военные просто вас используют, чтобы отнять Эвридику?
– Я сам попросил Василия Андреевича о содействии. Думаю, что на этом мой отчет вам закончен.
– Возьмите меня на опыты, я хорошо себя чувствую!
– Иван!
Соня схватила мальчика за плечо.
– Я знаю, тебе тяжело. Но поверь, нет там Бога, один соблазн… Мы с тобой оба зря это начали…
– Пусти!
Мальчик вырвался и выбежал из аудитории. Голицын молча протянул Соне его полушубок.
– Вам обоим лучше больше сюда не приходить…
У Хорошевича было превосходное настроение.
– Милочка, ну что вы так расстроены? Если о злобных военных все правда, то очень нам на руку. И князек ваш вполне себе монстром вырисовывается…
– Голицын здесь ни при чем! – вспыхнула Соня. – Уверена, его используют, апеллируя к самым высоким помыслам…
– Да вы не влюбились часом, матушка, раз так его защищаете?
Главред полушутя погрозил пальцем.
– Выглядите, кстати, превосходно. Румянец и кожа на удивление. Может, порекомендовать вас в рекламу? Ко мне тут обращался один…
Зазвонил телефон. Хорошевич, пыхтя неизменной трубкой, забурчал недовольно
– Батенька, мы независимый орган… Государственные интересы, и что?
Лицо главреда понемногу вытягивалось. Соня ждала, уже понимая, что ничего хорошего не услышит. Наконец повесив трубку, Хорошевич рукавом вытер лоб.
– На ловца и зверь, как говорится… Звонили из Генштаба. Рекомендовали оставить.
– В каком смысле?
– Да
