едва не ляпнула что-то вроде того, что это не Костя уступил тело, а Сато его захватил, но сдержалась, испытав от этого удовлетворение. И снова сделала мысленную отметку: обращение «женщина». Обесценивание?
– Как вы решали, кому достанется тело?
– Ты что, думаешь, тут какая-то битва была? В корпусе проводились сотни экспериментов с подсадкой. Ни один подопытный не смог внедриться без согласия хозяина тела.
– То есть Костя разрешил тебе занять его место?
– Скорее, был даже рад, что ему больше не придется вариться в этом котле. И я его понимаю.
Даша невольно покачала головой. Что могло заставить пятилетнего ребенка отказаться от своего же тела? Пусть и в фантазиях?
– Второй вопрос. Что должно произойти, чтобы ты понял: ты не в плену? Что произошедшее – просто стечение обстоятельств?
Даша внимательно следила за реакцией Кости. Вдруг мысленно поправила себя: не Кости, а Сато.
– Скажи им, пусть отстанут от меня, и тогда никто не пострадает.
– И снова отмечу, что такое я могу сказать только взрослому. Согласен? – мальчик снова кивнул. – Если я так поступлю, ты рискуешь попасть в какую-нибудь лечебницу. И вопрос был не в этом.
– А в чем?! – разъярился Сато.
– Что должно произойти, чтобы ты убедился: ты не захвачен в плен? Что никто не пытается выведать секреты твоего карательного корпуса? Что никто не стремится пытать тебя и подавить твою волю?
– Пусть перестанут обращаться со мной, как с военнопленным, – сказал вдруг Сато. – Чего ради заставлять меня есть, если я не хочу?
– Они просто заботятся о том, чтобы ты питался по расписанию. Это всего лишь режим.
– А кто установил этот режим? – резонно возразил Сато. – Я хочу пообщаться с этим специалистом по питанию. А, подождите-ка, его ведь не существует, не так ли? Просто эти ребята решили, что знают, как именно надо питаться. А почему же они сами так не питаются?
– То есть если тебе предоставят убедительные аргументы в пользу режима питания, то…
– Этого мало, – перебил Сато. – Дело не в аргументах и питании как таковом. Дело в двойных стандартах. Им можно то, чего нельзя мне.
– Не забывай, что ты в теле ребенка, они просто заботятся о тебе.
– Это больше похоже на попытку подавить мою волю. Если они говорят мне, что есть брокколи полезно, то пусть сами тоже едят брокколи. Польза, кстати, плохо сочетается с курением, не так ли? Но это не мешает папаше дымить хуже паровоза. А еще полезное прекрасно сочетается со спортом, но в этой семейке нет ни одного спортсмена. Полезное – это «я так сказал» в данном случае. Чем не аргумент тюремщика?
Даша кивнула, вдруг поняв, насколько трудная предстоит работа. Как уместить контр-адмирала в ребенке?
– Они делают это неосознанно, ты же понимаешь? В любом случае пойми: ты ребенок, они взрослые. Это нормально, что тебе можно меньше, чем им, они несут ответственность за тебя. Вот вспомни свое детство, Сато, – Даша впервые назвала его этим именем. – Как вели себя твои родители?
– Я
