Все мои предки были верными католиками! – с жаром воскликнул испанец.
– Вспомните, что стало с индейцами, которые не отреклись от веры предков. А вам придётся не отречься от веры, а только притвориться на несколько минут, до того момента, пока вас не прикончат без мучений. Я настоятельно вам это рекомендую, Лопес, – сказал Ван Дейк.
– Я думаю, что англичане не пощадят и нас, капитан, – печально произнёс боцман.
– Лопес, что вы делаете?! – посмотрев на испанца, удивлённо воскликнул Ван Дейк.
Лопес раскрыл странный медальон и стал нажимать на кристаллы, расположенные вокруг зеркальца.
– Хочу увидеть своё будущее, – отозвался испанец.
– Оно ужасно! – глядя на приблизившийся к их кораблю пиратский парусник, сказал Гуллит.
– К бою! – крикнул Ван Дейк.
Матросы подкатили три пушки к левому борту, со стороны которого приближался враг. Пираты не стреляли. Они уже держали в руках крючья, готовясь идти на абордаж.
– Пли! – скомандовал Ван Дейк.
– Капитан, порох сырой, – сказал боцман.
– Гуллит, я верил в тебя! – сердито произнёс капитан.
– Я не военный моряк, – оправдывался боцман, – Лучше скажите, как вы поверили этому скупердяю Лейгенсу?
– Как я поверил этому известному защитнику Республики? Действительно, как?! Одно меня утешает: похоже, что золото не достанется этому старому скряге. Чёрт побери! Боцман, пошлите, наконец, матросов в трюм. Пусть вскроют другие бочки с порохом.
Впрочем, Ван Дейк понимал, что уже было поздно. Гарпунная пушка на «Осьминоге» вызывала у корсаров лишь глумливые ухмылки. Некоторые матросы «Осьминога» смалодушничали и стали прыгать в воду.
За спиной Ван Дейка вспыхнул яркий золотистый свет. Капитан оглянулся и увидел Лопеса, вокруг которого клубился золотистый туман. Вскоре туман окутал палубу. Контуры предметов стали размытыми, в воздухе заблестели яркие искорки. Пиратский корабль тоже стал полупрозрачным. Крючья, которыми морские разбойники пытались зацепиться за борт «Осьминога», проваливались в пустоту. На какое-то время Ван Дейку показалось, что он стал невесомым. Он видел искажённые от ужаса лица разбойников. Послышалась грубая английская речь.
– Дьявол! С голландцами сам Сатана! – раздавались возгласы корсаров, поражённых происходящим с голландским кораблём.
Некоторые злодеи уже успели перепрыгнуть на палубу голландского парусника и рубили саблями плохо вооружённых моряков. Капитан отругал себя, что в спешке забыл свой пистолет на столе в каюте. Гуллит выстрелил в упор в одного из пиратов, который оказался рядом с ним и Ван Дейком. Однако англичанин не упал, а, взмахнув саблей, опустил её на голову капитана. Удара голландец не почувствовал. Сабля прошла сквозь него, не причинив никакого вреда. Корсар отпрянул. Ван Дейк с удовлетворением отметил, что в глазах его противника мелькнул неподдельный ужас. Англичанин отбросил саблю и бросился за борт. В воду с криками
