сообщать о чьей-то смерти, Валландер испытывал чувство нереальности происходящего. Рассказать незнакомым людям о том, что их ребенок или родственник внезапно скончался, рассказать так, чтобы это прозвучало более или менее достойно? Смерти, о которых сообщала полиция, были, как правило, неожиданными, чаще всего насильственными, а их обстоятельства – весьма жестокими. Кто-то ехал в автомобиле за покупками – погиб. Ребенок катался на велосипеде – попал под машину. Кого-то избили или ограбили, кто-то покончил жизнь самоубийством. Когда полицейский стоит в дверях, люди просто отказываются верить тому, что слышат.
Двое стариков на кухне молчали. Пожилая женщина продолжала помешивать ложкой в кофейнике. Старик поглаживал ствол дробовика, и Валландер незаметно чуть отодвинулся, чтобы не попасть под случайный выстрел.
– Значит, померла Мария, – проговорил старик медленно.
– Врачи сделали все, что могли.
– Может, это и к лучшему, – сказала его жена с неожиданным жаром. – Для чего бы ей жить, раз его убили?
Нюстрём положил ружье на стол и встал. Валландер обратил внимание на то, что старик по-прежнему щадит колено.
– Пойду задам лошади корма, – сказал Нюстрём и натянул старую кепку.
– Вы не против, если я пойду с вами? – спросил Курт Валландер.
– Почему я должен быть против? – пожал плечами старик и открыл дверь.
Когда они вошли в конюшню, кобыла заржала. Пахнуло теплым навозом. Нюстрём привычно забросил в стойло охапку сена.
– Потом я у тебя почищу, – сказал он лошади и потрепал ее по холке.
– Зачем они держали лошадь? – поинтересовался Валландер.
– Для старого крестьянина пустое стойло – хуже покойницкой, – сказал Нюстрём. – Она была у них вместо товарища.
Курт Валландер подумал, что он с таким же успехом может задать свои вопросы прямо здесь, в конюшне.
– Вы сегодня сторожили усадьбу, – сказал он. – Вам страшно, я могу это понять. И вы наверняка думали, почему убили именно их. Наверняка ведь задавали себе вопрос: почему их? Почему не нас?
– Денег у них не было, – сказал Нюстрём. – И особых ценностей тоже. Во всяком случае, ничего не пропало. Я так и сказал давешнему полицейскому. Он попросил, чтоб я дом осмотрел. Ежели чего может и не хватает, так это старых стенных часов.
– Ежели чего?
– А может, кто из дочек взял. Всего не упомнишь.
– Значит, денег не было, – сказал Валландер. – Нет денег – нет врагов.
Тут его осенило:
– А вы? Вы-то сами храните деньги дома? Может, они просто перепутали дом?
– Все наши деньги в банке, – сказал Нюстрём. – И у нас тоже нет никаких врагов.
Они вернулись в дом и выпили кофе. Курт Валландер заметил, что у женщины красные глаза. Она воспользовалась их отсутствием, чтобы поплакать.
– Ничего необычного не замечали в последнее время? – спросил он. – Никакие незнакомцы их не навещали?
Старики
