текла, как высчитал Менг, занимавшийся в свободное время королевскими родословными, всего лишь одна двести пятьдесят шестая часть русской крови – и броситься с таким происхождением на защиту славян? Чего хорошего эти сербы ему сделали, только постоянно выпрашивали кредиты, и не думая возвращать долги…
– Алекс!
Приглушенный голос за спиной прозвучал если не угрожающе, то, по крайней мере, предупреждающе – старые приятели так не окликают; и все же голос был знакомым, и Алекс осторожно обернулся, пытаясь угадать, кому же он принадлежит. Одного взгляда оказалось достаточно – Хуго за десять лет, естественно, постарел, отрастил усы и козлиную бороду, но был вполне узнаваем.
– Вот так сюрприз!
Да, было более чем удивительно встретить шурина здесь, в Москве, – все считали, что он шагает по булыжникам какого-то европейского города.
– Говори тише. И вообще, не надо нам стоять, как паре столбов.
Взгляд за очками Хуго бегал, стало быть, находился он здесь, скорее всего, не совсем законно. Наверно, тайно перешел границу – только как, в военное-то время? Хотя, разве мало возможностей, русская граница длинна и дырява, как сеть, так ли трудно проскользнуть через нее, хотя бы со стороны Китая, если прочие пути закрыты.
– И куда же мы пойдем?
– Для начала просто прогуляемся.
Да, назвать это встречей родственников было трудно, скорее, происходящее напомнило Алексу конспиративное рандеву подпольщиков. Но ведь Хуго и был подпольщиком – социалист, революционер… Такие, как он, и заварили в 1905-м ту кашу, которую Витте со Столыпином пришлось расхлебывать. Из ссылки Хуго удалось бежать, родители и Марта долгое время ничего не знали о его судьбе, пока, наконец, не пришли одна за другой две открытки, одна из Парижа, другая из Рима, подписанные вымышленным именем.
– Марта дома?
– Марта поехала в Ростов, у твоего отца случился удар.
– Удар?
– Да, апоплексический.
– А дети?
– Детей она взяла с собой, оттуда они поедут прямо в Крым.
Хуго помолчал, наверно, переваривал услышанное.
– Ну, может, оно и к лучшему, – сказал он наконец.
Алекс чуть не фыркнул от гнева.
– Что лучше – что у отца удар? – спросил он резко.
– Что Марты нет. Поехать повидать отца я все равно не могу, в Ростове меня знает каждый паршивый пристав.
Алекс бросил еще один взгляд на усы и бороду шурина – верно, всего лица они не скрывали. Высокий лоб, выступающие скулы и большой нос – фирменный знак Беккеров, были открыты для обозрения, да и очки помогли бы опознанию, без них Хуго не мог даже двух шагов сделать.
– Тут ты прав, – согласился он. – И все же, что хорошего в том, что Марты нет дома?
– Мне нужен ночлег.
