в слова и не заметила, как смерч, подойдя совсем близко, обвил ЕЕ.
Смерч держал ЕЕ в своих объятиях и продолжал что-то шептать о романтике, красоте, знаниях и гениальности.
Эта перспектива заманивала, и ОНА перестала слышать ласковый голос океана. ОНА не хотела его слышать и увидела в своих руках янтарного цвета неизвестный ЕЙ доныне ароматный плод.
Плод был наполнен желчью. Это единственное, что смог произвести смерч, перемолов тонны и тонны мусора, собранного со всей поверхности земли.
Как только ЕЕ жемчужные зубки прокусили мягкую кожицу янтарного плода, смерч исчез, с трудом сдерживая хохот, который мог выдать его и нарушить план.
Смерч был искусным обманщиком.
Она поспешила к НЕМУ.
– Дорогой, попробуй. Это чудесно!
– Дорогая, нужно спросить у океана. Нельзя ничего делать без него.
– Вот, он нас и держит рядом с собой недозволенным. Да разве это любовь? Любовь – это когда тебе дают свободу и независимость.
ОН не верил ЕЙ, но ОНА так трогательно бормотала и так жарко смотрела на НЕГО, что просто невозможно было отказать. ОН любил ЕЕ. До безумия…
Желчь разлилась по всему телу, и он, глядя на нее, сказал:
– Да ты голая!
– А ты что, нет?
Он сорвал лист с дерева и прикрылся. Она последовала его примеру.
Волны набежали на берег. Океан был встревожен долгим отсутствием людей.
Он поднялся ветром и рванул в гущу ветвей огромных деревьев, за которыми прятались он и она.
Поняв все, океан отпрянул назад, за пределы берега.
Они, люди, не могли больше быть его частью.
Разрываясь от любви, негодования и боли, океан метался, обрушивая огромные волны на скалы. Он бился о них, пытаясь уйти от реальности, и впервые потерял равновесие.
Наконец, собравшись, он размеренно проговорил:
– Зачем ты послушался ее? Отныне только трудности смогут дисциплинировать тебя и сохранить как человека. Зачем ты дала ему этот плод? Отныне только крики родовых мук смогут дойти до меня, чтобы пробудить во мне желание помиловать рожденных тобой.
Океан, собрав всю влагу с просторного, так любовно обустроенного берега, отошел и оставил людей одних в суровой действительности бытия.
3
Двадцать первый век.
– Ты когда-нибудь выключишь телевизор? Уроки еще не сделал!
– Мам, иди на работу, я сам разберусь, чем мне заняться.
Хлопнула дверь, завыл встревоженный нажатием кнопки лифт.
Чипсы, разбросанные по полу, пыль на мебели и несложенный диван с грязной постелью не мешали наслаждаться зрелищем.
По телеку показывали потрясное шоу, рейтинг которого не снижался вот уже третий год.
Из сотового телефона, лежащего на столе, послышалось: «Ну, типа, это я звоню… Ну, типа, это я
