распутстве.
То, что зрители видели на экране, становилось нормой, и по-другому уже мало кто мыслил, а тем более жил.
Иссушенные души людей жаждали, но, чтобы наполняться живительной влагой, нужно было отречься себя, отказаться от низких увлечений и привычек, очиститься, смириться, – только никто не желал идти этим путем. Ведь так просто погасить в себе духовную жажду весельем, развлечениями, сжигая в буйстве плоти остатки совести.
Много тысяч лет шла борьба. Борьба между кротким океаном и смерчем-насильником.
Океан не мог поглотить смерч, но время от времени океан позволял смерчу буйствовать в определенных границах, чтобы смерч выявлял себя, свою суть в поступках, и тогда сами люди осуждали смерч и не оставляли ему места в жизни, уничтожая его вихрь за вихрем.
За многие века борьбы практически все внешние стороны смерча были обнаружены и проявления их заблокированы. Осталась самая сердцевина, самая основа этого существа.
И самая суровая битва предстояла именно в этот, двадцать первый век.
Как сохраниться смерчу? Усыпить людей. Отвлечь их от борьбы и стереть все грани между добром и злом, между правдой и ложью, сказав при этом: «А какая разница? Жизнь дана однажды. Наслаждайся!»
Птица в клетке
1
В клетке билась птица. Он смотрел на падающие перья, на обезумевшие глаза. Он вслушивался в глухие удары тела о металлические прутья, и взгляд алчно поглощал эту картину до самой крохотной капельки, чтобы напитать ненасытное чудовище, прячущееся в самой глубине подсознания.
Он боялся его, этого чудовища, и кормил низкими зрелищами насилия и притеснения.
Это была его тайна.
Тайна, которую раскрыть не сможет никому и никогда и унесет с собой в могилу, иначе все узнают, насколько он слаб.
– Костя! – послышался из кухни голос матери.
Костя открыл учебник и уставился в ровненькие ряды цифр, составляющих формулы.
Все гладко, логично и безупречно правильно просчитано наперед, а в конце учебника можно найти правильный ответ. Как все просто!
Костя с трудом сдерживал слезы досады, вспоминая утреннее происшествие в школе. У него пошла из носа кровь, и он не знал, что с этим делать.
Он расплакался в свои двенадцать лет как маленький.
И кто бы?! А то эта девчонка, которая таблицу умножения до сих пор не выучила, в своих стоптанных туфлях спокойно подошла, заткнула нос ватным тампоном и принесла холодной воды.
Почему он со своей правильностью и грамотностью в тетрадках и пятерках в дневнике так беспомощен в простых житейских ситуациях, где нужно сделать что-то действительно стоящее?
– Костя! Иди кушать!
У Кости свело скулы.
– Я что сказала? – взвизгнула мама из кухни, – сейчас же иди ко мне!
Костя вышел из комнаты. В коридоре он ударил кулаком по стене, вложив в этот удар горькую обиду за то, что чего-то самого главного не дают ему, мало того, прячут от него
