ты что!?. Они сколь наших мужиков сгубили, а мы значить им жизню даруем!..
– В кандалы их да на каторгу, а не на свободу!..
– Это приказ! Мы ни какие-нибудь разбойники с большой дороги, а солдаты Русской Армии, и приказы сваво командира должны сполнять!.. – отдав и прочие распоряжения, Василиса направила свою лошадку в сторону Давыдова.
– Денис Василич, барин, дозволь мне забрать вон тех коней, шо мужики привели, больно крепки да сильны, у нас таких в помине нет.. Для разводу, барин, Ох, как в нашем хрестьянском хозяйстве такие кони потребны!..
– Ты шо, Василисушка, то ж мерины, – Подопригора лукавым взглядом обвёл окружающих, – Как же ж ты их будешь разводить, оне ж не способные к этому?.. – он подмигнул Давыдову, – Ты шо ж, Василисушка, не знаешь, как мерина от жеребца отличать. А?.. – он лихо надвинул папаху на затылок.
– Ты шо ж, ты шо ж!.. Я к ним под хвост не заглядывала.
– Денис Василич, она и впрямь не знает, где у жеребца его жеребячье хозяйство!.. Можить ты не знашь и как дети делаются?.. – и он громко и раскатисто захохотал.
– Василиса немного смутилась под внимательным взглядом Давыдова, но через мгновение, найдя, что ответить, зло произнесла в сторону гогочущего казака:
– Я-то знаю, а вот тебя точно жеребец исделал, ржешь как он!.. Жеребец и есть!..
Давыдов прыснул в воротник, но потом не выдержал и тоже от души расхохотался.
– Выходит не меня однаво, Василис?..– и Подопригора показал в сторону Давыдова. Окружающие присоединились к хохочущим, громким смехом снимая нервное напряжение прошедшего боя.
– Бери коней, Васька, ты заслуживаешь большего за смелость в бою, – еле смог произнести Давыдов сквозь одолевающий его смех.
– Денис Васильевич! Денис Васильевич! К Давыдову подъехал один из гусар. Смотрите, что я нашёл рядом с местом, где карета стояла, – и он показал эполет и ордена.
– Эх, Василич, важного француза упустили, может самого Наполеона, – Подопригора явно расстроился.
– Так исправь ошибку – догнать не составит большого труда.
– Дело к ночи, Василич, да и не пристало мне, уважаемому казаку, за каким-то паршивым французским генералом аль маршалом гоняться. Шо б я добрую чарку вина за нашу победу на это променял – ни в жисть.
– Ты прав казак, на наш век генералов хватит.
Все последовали за прошедшим мимо них обозом. Разговоры перешли в спокойное русло. Казаки затянули печальную песню о тяжёлой воинской доле.
Давыдов направил коня поближе к Василисе, рядом с которой, нисколько не обидевшись, ехал Подопригора, желая продолжить приятный для него разговор.
Порыв ветра приподнял край юбки, показав холстяную с кружевами нижнюю рубаху Василисы.
– Ты, Василисушка, послушайся Денис Василича, одень всё ж мужицкий наряд, Ветер задует да задерёт высоко твою
