могли бы с тобой расписаться.
– Расписаться? Зачем тебе это, – возмутилась Людмила, – да …, расписаться? Расписаться можно и на заборе, скажи, что сейчас пошутил? Разве я мало снимала с ушей всякой лапши?
– Да, арбуз прекрасно дополняет вино и коньяк, виноград, что за праздник решил ты устроить, я вижу – чудишь. Затем, Людмила перевела взгляд в верхний угол кухни, – а, как ты думаешь, где эти камеры наблюдения в комнате или на кухне?
– О чём ты Людмила, посмотри на розетки в квартире, сантехнику, эти проблемы с водой, какие камеры могут быть здесь, они вас просто «берут на Понт». Не верь, ты всему, что тебе говорят, какая же ты наивная девочка, Люда!
«Естественно, наивная, особенно с тобой, чувствуешь себя котёнком, который в любой момент будет за дверью, а сейчас, что почувствовал – могу тебя кинуть, просто вот так, не вернуться, остаться в квартире, где я могу обойтись без твоего контроля и тем более без нападок „богини“, твоей Камиллы».
– Тебе ещё добираться, ты не забыл?
– Нет, но мне стало не хорошо, поднялось давление, пойду лучше прилягу.
– Тебе требуется валидол? – Он помахал рукой в знак отказа, – или потребуется, только холодной воды? – Владимир кивнул.
Поставив стакан возле дивана, где Владимир спокойно дремал, Людмила подумала, – «ясно, зачем он сюда приезжал, решил доставить неприятности мне». Затем, она подняла нетронутый свой бокал с белым вином, проблемы уже обеспечены, раз он здесь остался и небольшими глотками, выпив его, взяла сигарету из его пачки, закурив с наслажденьем. Глядя, как за окном шелестела листва, она ощутила, как ночь хороша, своей тишиной, ей было жаль, что нельзя продлить это спокойное время – «завтра в шесть ей вставать, сплошное недосыпание истощало и больше всего её нервы…, куда бежать, не представляю, что делать?»
Утром, уходя из квартиры, они убрали, как показалось Людмиле все следы преступления, но она забыла о привычках Володи, который оставил за шторкой на кухне, прихваченную как видно с собой стограммовую бутылочку конька.
В обычном ритме проходили дни, этой последней третьей недели и вот на пороге у Алисы появилась Светлана, взяв запасные ключи от квартиры, где она намеревалась провести пару дней до окончания вахты Людмилы. После обеда, когда Алиса пошла с Варей в детскую, Люда заметила, что мама забыла взять туда термос с горячей водой, хотя она понимала, что в то время, когда в спальне с Варюшей мама ей входить к ним запрещено. «Но, в этом возникла необходимость», – рассудив так, она шагнула вперёд. Зайдя в детскую спальню, где за плотно прикрытыми шторами обычно во время детского сна царил полумрак, она заметила свет из неприкрытой двери, что вела в ванну. Оттуда, и доносится, плачь Вари. Людмила случайно застала маму, шлёпающую своего ребёнка, «да мне лучше сразу попросить расчёт», – подумала Люда, не успев ничего сказать, Алиса же заметив её в дверях ретировалась:
– Я не била тебя, зачем ты дерёшься?
Оставив
