коллега Владимира, догадался, что Людмилу не тронули попытки „танцора диско“, разжечь в ней ревность, – она усмехнулась сама своим мыслям, ощутив себя в прекрасном расположении духа, даже если и учесть, внутреннего отвращения к этому герою – любовнику, притаившееся в глубине. Мысленно отторгая, этого утомляющего своим присутствием, паяца – Сысоева, развлёкшего не многочисленный люд ресторана». Она встала из-за стола и окунулась в ритм быстрых мелодий, в танец, где никто не ограничивал свободы её движений.
Смеркалось, по слабо освещённым улицам района этой московской окраины коллега Володи развозил всю компанию по домам, сначала Алю, проживающую неподалёку, а затем и Людмилу с Владимиром, взгляд, его провожал каждое из движений женщины, его вожделенный взгляд, ощущался Людмилой спиной, как и при первом знакомстве на кортах.
С утра насупив брови и как – то неестественно, забегав глазами из-под кустистых бровей, с наигранной улыбкой на тонких губах и пожелав, ещё дремавшей в постели, приятного дня, он проследовал по направлению кухни, выпив крепкого кофе, Владимир уехал в свой научно – исследовательский институт. Людмила, пробудилась гораздо позднее, вначале просматрев на мониторе телевизора ряд передач, сходила на кухню, взяв там йогурты, апельсины и сок, вернулась в комнату и держа всё это на ярком подносе, открыла дверь на балкон. Легла на софу, служившей постелью, залезла под одеяло, его края подвернув под себя края и, принялась за свой легкий завтрак. Она не спешила, в этом не было смысла; будни её были похожие, все они, как нарисованные под копирку походили один на другой.
«Какой смысл, – рассуждала Людмила, – сидеть среди стен я могла бы и дома, для того ли чтобы сидеть вечерами с Сысоевым дома я приезжала в столицу?» И только эта мысль посетила её, она быстро оделась, решив съездить куда ни – будь в центр, пройтись по московским музеям, а при наличии мероприятий, завернуть в ЦДЛ7, на Никитскую8.
«Неужели я с ним, чтобы вести жизнь животного, ведь, кроме совместных ужинов, во время, которых он лишь изображает ей свой интерес к творчеству и литературе, я не вижу его интереса к моим писательским планам в Москве? – когда, возвращался Владимир, они отправлялись, как правило, за продуктами в магазины. Моя жизнь в литературной среде, вечера в поэтических клубах, как выяснилось, его не волнуют. Он запел новую песню о том, что ему необходимо оказывать помощь семейству Камиллы – дочери, живущей в коттеджных домах, которые сдают и четырёх комнатную квартиру, ту, что недавно он на них отписал. К тому же, то и дело, в мои планы стали вторгаться непредвиденные обстоятельства, возникающие по его вине – человека, на которого я так рассчитывала и все эти возможности…, заняться писательством, к огромному сожалению, становятся с каждым днём призрачней, если не сказать эфемерней» – сокрушалась Людмила. К ней пришло осознание – обмана в собственных ожиданиях, ситуация,
ЦДЛ – центральный дом литераторов
Никитскую – Больша́я Ники́тская у́лица в Центральном административном округе города Москвы.
