Когда Тэльон влюбился в меня, – Сантина вмешалась со своей историей, – он каждую ночь проводил под моими окнами. Вы бы видели эту картину! Я отхожу ко сну – он стоит, выглядываю из окна утром – он опять там. И не отступал, пока я не смилостивилась и не допустила его до объяснения.
– А мне граф Эрсильяк, как влюбился, поэму сочинил. За одну ночь, вы только подумайте, – похвасталась Орелия. – Вы можете прочесть ее в моем альбоме.
– А мне…
– А у меня…
У Ровины голова шла кругом. Как ярко, как необычно здесь живут. Какие интриги разыгрываются! Как, должно быть, интересно стать героиней такой истории! А она, чем она может похвастаться? Ее тихий городок никогда не становился ареной подобных страстей. Все, что происходило там, так скучно, так буднично. Медлительные прогулки по окрестностям, долгие томительные вечера, разбавляемые вистом и чтением вслух, одни и те же лица, ничего живого, памяти не за что зацепиться.
Конечно, и у нее были поклонники. Но что в них особенного? О ком ей теперь вспомнить? Бедный пономарь, который заливался краской и начинал заикаться, как только ее видел? Молодой офицер, проведший у них неделю проездом, с которым они гуляли по саду и читали стихи? Пожилой уже сосед, что сделал ей предложение, даже не рассчитывая на согласие, потому что ничего, заслуживающего внимания, в нем не было. Все это выглядит так смешно и нелепо…
Между тем задорные рассказы продолжались.
– Заказал он мой портрет, – говорила Элиса, – в том роскошном красном платье, что я надевала на рождественский бал. Портрет получился восхитительный. Граф поместил его в зеленой гостиной, он утверждает, что хочет каждый день иметь перед глазами столь прекрасный образ.
– Ты хороша, спору нет, но не одну тебя отличают, – вступила опять задорная Сантина. – Вспомните, все уже метили графа Доризара в женихи Харисе, а как он обратил на меня внимание, так и думать о ней забыл. Теперь все его помыслы обо мне одной.
– А наша новая подружка чем может похвастаться? – поинтересовалась Орелия. – Ровина, расскажи нам что-нибудь. Интересно, какие у тебя были победы.
Глаза всех девушек обратились к Ровине. В них мелькали любопытство, задор и немного презрения.
– Да-да, расскажи, что у тебя было занимательного?
Ровина потупилась. Что же ей рассказать? Чем может она ответить на брошенный вызов? Чем удивит привыкших к эксцентричным выходкам девиц?
– Однажды один мой знакомый, бедный юноша, не знал, как обратить на себя мое внимание и собрал огромный букет ромашек. Наверное, тысячу цветов!
– Ну-у, ромашки… Он что же в поле их собирал? – потянула Нэлита разочарованно.
– Ну да. А где же еще он мог набрать столько? – Ровина почувствовала, что начинает оправдываться, и добавила, – наверное, он целый день на это потратил.
– А мне граф Ройтон, – заявила Орелия, отметая ровинин рассказ пренебрежительным
