те щяс глаз выцарапаю, сука! – Сказала она.
К несчастью, о скандале тут же прознали вездесущие репортеры и эта грустная история, обрастая пикантными подробностями, в одно мгновение стала достоянием тель-авивского бомонда.
Василий подозревал, что пройдоха сыщик нарочно пригласил хроникеров – поохотиться за клубничкой и собрался намылить ему физию, но тот благополучно смылся, сорвав жирный куш с его оскорбленной супруги.
На следующий день, по совету своего адвоката, он попросил у нее прощения, но было поздно – она решила уничтожить его за «старую крысу» (тем более что за глаза ее так называли уже все сослуживцы), полагая разорить его окончательно за причиненный моральный ущерб.
Справедливый раздел имущества не устраивал своенравную дочь академика, и Василий отписал ей шикарный особняк в северном
Тель-Авиве и всю имеющуюся наличность в банке.
Некоторое время он жил у друга Циона Заярконского – завзятого холостяка и специалиста по компьютерной технике, затем снял угол в одном из обшарпанных домов на улице Шапиро.
* * *
Василий любил приволокнуться за женской юбкой.
Все деяния его и помыслы были напрямую связаны с бывшими или предполагаемыми победами на любовном фронте. Именно эта «Одна, но пламенная страсть» привела к окончательному развалу его семейного очага и бесславной потере скромного состояния с таким трудом нажитого его рачительными родителями.
Казалось, получив желанный развод, он тотчас ринется на поиски любовных приключений, но случилось то, что Цион менее всего ожидал от своего непредсказуемого друга. В связи с резким ухудшением своего экономического статуса, Василий впал вдруг в странную задумчивость и, приобретенная им с таким трудом свобода, не горячила более его молодую кровь. Все чаяния и помыслы ярого донжуана были направлены на то, чтобы разжиться деньгами и как можно скорее.
«Я докажу этим академикам, что снова встану на ноги!» – твердил он Циону и неустанно искал пути к быстрейшему обогащению.
Ежедневно он приходил к приятелю с идеями, которые тот неизменно отвергал за отсутствием практической ценности.
– Знаешь что, – предложил однажды Цион, потирая колено, которое ушиб накануне, поскользнувшись во время вечерней пробежки, – я отнюдь не оспариваю твое амплуа, как генератора гениальных идей, но у меня тоже возникла дельная мысль и мне, пожалуй, понадобиться компаньон.
– Я весь к твоим услугам, – с готовностью отозвался Вася.
Человек без комплексов, он был далек от отчаяния, разорившись в одночасье, и именно такой партнер нужен был Заярконскому.
– Иного я от тебя не ожидал, – одобрительно сказал он, – но, прежде чем мы приступим к реализации проекта, неплохо бы слегка расслабиться…
– Я и сам думал о том, чтобы махнуть на юг, – согласился Василий, –
