и культуры.
Найдя это самое «парадигмальное ядро» А. Панарин говорит о значимости историософии как о «социально-проективной деятельности», направленной на поиск «безличных механизмов мировой эволюции (прогресса)»[7]. В основу ложится поиск какого-то универсального истока для всей объективной реальности, какого-то архетипа или первоначала.
Идея монистического развития в разные времена имела разные образы. Немецкая философия отталкивалась от трансцендентного («вещи-в-себе» Канта, Абсолютного Духа и Разума Гегеля, воли Шопенгауэра и Э. Гартмана); позитивизм видел в истоке исторического движения социоморфный подтекст (общественное производство и социальные формации К. Маркса, общественные отношения Фейербаха); после открытия Дарвина антропологическая традиция наконец-то стала заявлять о себе, но без Homo Holistic как такового, а с преобладанием его отдельных черт (психика, скрытые желания и потребности). Суть центровки на самом деле никогда не смещалась. Основа всегда находилась в пределах человека, просто в разные моменты задействовались разные стороны, определённые предпочтения и склонности, будь то связанное с техническим или социальным прогрессом. Какую бы интерпретацию не принял первообраз, стоит ему родиться, он тут же становится частью истории. Так что, будь то логическая парадигма (логисфема) или идея по выявлению объект-субъектных отношений (эпистема), они всё равно часть единого хода истории. Этим любая парадигма, независимо от её назначения обозначается историософемой.
Человек – это прообраз всех парадигм и идейностей. Проект, какую-то модель развития или новую историософему ни в коем разе не стоит отводить от вождя антропоцентризма. Всем им следует обитать в человеке как универсальным сущностям. С этой точки зрения, мои работы можно воздвигнуть под ореол поисков универсальности. Все вышеперечисленные авторы интуитивно чувствовали наступление новой вехи среди классических течений философии. Поры бы уже идти не «Назад к вещам!» как призывал Гуссерль; нужно ступить на тропу обработки материала актуального здесь и сейчас – в настоящем, а не застрявшего в прошлом. Прогноз истории немыслим без какого-то прогнозирования в человеке. Но какая часть нашей природы ещё слабо освещена, чему нужно вручить мегафон, чтобы неведомое нам смогло громко заявить о себе? Обобщая всё вышесказанное, этим неизведанным оказывается внутреннее пространство человеческой мысли.
Субъективное семантическое пространство – это операциональная модель представления категориальной структуры индивидуального сознания в виде математического пространства, координатные оси которого соответствуют имплицитно присущим индивиду основаниям категоризации, а значения некоторой содержательной области задаются как координатные точки или вектора, размещённые в этом пространстве[8].
В статье В. Ф. Петренко я готов расписаться под каждым словом. Суть зиждется на обосновании человеческой мысли
Введение // Философия истории. С. 22.
В. Ф. Петренко. – Субъективное семантическое пространство. / Гуманитарная энциклопедия [Электронный ресурс] // Центр гуманитарных технологий, 2002–2019 (последняя редакция: 10.02.2019). URL: https://gtmarket.ru/concepts/7032
