кистью так, словно они доведены до почти абсолютного автоматизма, – не рука ли это машины?! Или пианист, играющий с закрытыми глазами в быстром темпе, – как мало в нём человека, когда он так играет!
Зал, заведённый Роландой Фойи, оживился.
– Опять бред какой-то сказала, – буркнул Рэдмонд.
Тэликси достал блокнот и пополнил первый столбец.
– Это не приходило мне в голову, – признал он с радостным откровением.
После выступления Фойи началась малоинтересная пора отчётов. Но она была необходима для понимания состояния, в котором находились принятые идеи.
Отчитывались сначала профессора, а потом контроллеры.
Профессора много говорили об идее человека как машины, следуя почину, данному Лероем и Фойи. Если среднее выступление длилось 8-10 минут, то 4-5 минут занимали размышления как раз о главной идее, а потом вспоминались идеи более ранние: обсуждали снова строительство пакетами, принципы неоморали, касались вопросов развлечений и нового гедонизма… В основном, в отчётах профессора указывали на пути развития идей, придирались к деталям, апеллировали к условиям реализации идей, – то есть отчитаться конкретно и со всей строгостью они предоставили контроллерам.
Контроллеры, в свою очередь, мало что могли сказать по строгости об идее человека как машины, так как идея эта была нова, реализация находилась в самом начале, да и результатов получить не успели. Они все пообещали отчитаться более подробно по этой идее на следующем собрании, – а пока жёстко проехались по другим идеям и рассказали о последней рекламе.
По лицам представителей администрации было заметно, что они не слишком довольны отчётами. Выступления и профессоров, и контроллеров регулярно прерывались, задавались вопросы. От профессоров хотели услышать о конкретных действиях, предпринятых для реализации идей, в том числе главной идеи. К контроллерам претензии вертелись вокруг малого количества результатов по реализации всё той же главной идеи.
Зал временами даже гудел. Тогда и Рэдмонд с Тэликси обменивались репликами.
– И чего они хотят? – недоумевал старший планировщик. – Идею только две недели назад озвучили на планёрке…
– От нас хотят, чтобы мы были как машины, – пошутил Тэл.
– Тебе весело. А мне кажется, это несправедливо.
Тэликси знал, что Рэдмонд если к кому-то не бесчувственен, то точно к контроллерам. Его начальник как-то упоминал, что и сам подумывает к ним перевестись.
После всех отчётов слово взяла администрация. В этом промежутке представителям её полагалось заговорить о новых идеях и дать, так сказать, ориентир на будущее.
Но они этого не сделали, а вместо этого продолжали, уже в индивидуальных выступлениях, комментировать прослушанные отчёты.
Почему так произошло, сначала никто не понял – то ли, на сей раз, они не хотели
