на него навалилась давящая душу тоска. Дёма впервые задумался о смысле смерти. Он знал, что когда-то давно у него умер дедушка, но этого дедушку он почему-то никак не мог вспомнить. Та смерть представлялась ему чем-то чужим, далёким, абсолютно никак не связанным с ним самим. И вдруг он понял, понял что есть что-то невозвратимое. Что-то, что уйдёт и останется пустота. Совсем ничего не останется. А вчера он просто стоял и смотрел. Он мог бы как Алёша спасти кошку, но он до этого не додумался. «Как долго бы ждали маму котята? Как скоро бы они проголодались? Кто бы о них заботился? Куда бы ребята дели убитую кошку?» – в голове Дёмы бурлила ядовитая смесь из непонятных и доселе неведанных ему чувств.
На студию они приехали вовремя.
День семьи, любви и верности – праздник в нашей стране не такой значимый, как Новый год или Девятое мая. Но @mama_ej решила, что событие важное и непременно, в связи с этим, нужно будет поздравить подписчиков и прикрепить к посту, как полагается, красивую тематическую фотографию. В вопросе праздников она была подкована. @mama_ej знала, когда празднуется день российской печати, день славянской письменности и культуры, день изобретателя и рационализатора и, даже, когда день памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах. Потому что контент, знаете ли, сам себя не сделает.
В любой другой раз Демид чувствовал бы себя настоящим Иванушкой-дурачком в этой большой красной рубахе на старорусский манер, но сегодня его мысли поглотили всё происходящее. Инсталляция русской избы, побеленная печь, игрушки из войлока – все эти диковинки для ребёнка двадцать первого века произвели на Демида впечатления не больше, чем обувной рожок.
«Сегодня вечером придётся решить с кем он будет теперь дружить: с Алёшей, которого точно не примут в компанию, или с ребятами. А ведь им было вместе так весело. Они играли в вышибалы, выше ножки от земли, рассказывали друг другу о своих познаниях в анатомии и менялись карточками. Но Алёша-то поступил правильно. Один он пожалел кошку и теперь из-за этого будет всегда играть один. Он хоть и младше, и носит эту дурацкую панаму, но повёл себя как настоящий взрослый и не испугался…»
– Демид, ты держи маму за руку. Теперь немного повернись ко мне боком. Другим. Тааак. Ещё чуть-чуть. Отлично. Всё, улыбайтесь!
Щёлк. Вспышка.
– Давайте теперь повеселее. И.…
Щёлк.
– Демид, ты когда улыбаешься, ты как будто нарочно это делаешь и это видно. Открой рот, покажи зубки. Вот, так лучше.
«Зачем они вообще начали бегать за кошкой и кидать в неё камнями? Они не понимали, что ей больно? Зачем делать больно, когда можно покормить её, она же ничейная и голодная. Сегодня нужно обязательно отнести ей корма. Или мяса. В холодильнике как раз ужина остался кусок запечённого кролика. А завтра налить в её миску молочка…»
– Демид, улыбнись, ну! УЛЫБАЙСЯ! У нас так ни одной нормальной фотографии не получится с твоим кислым лицом! Мы зачем сюда приехали? Чтобы посмотреть на твою недовольную физиономию? Полчаса осталось постараться, будь добр, а потом за Хэппи
