Захотелось стать крутым, чтобы после появится перед бывшей пассией в ином виде. Бравада, кураж, пьянки вооружённый налёт на ювелирный магазин.
Его долго искали. Но мама, как всегда, была права, когда в слезах предупреждала: «Сколько верёвочке не виться, конец будет обязательно».
***
«Не станешь ли ты таким же экспонатом для медиков?» – подумал Доктор. Он трясся в «воронке». В предбаннике фургона за решёткой подпрыгивала физия конвоира.
«Кумовья» приказали взять ему самое необходимое и следовать за ними. Вячеслав побросал в сидор мыло, полотенце, чистые трусы-носки-майку. Что ещё есть у тюремного бродяги?
Машина остановилась. Доктор сполз по ступенькам на асфальт. Мельком заметил трёхэтажное кирпичное здание, вокруг – пустырь с жалким кустарником.
Двое конвоиров доставили его лифтом на третий этаж больницы. Пожилой прапорщик с солдатом контролировали каждое движение зека. Доктора довели до холла. В углу – между чахлой пальмой и окном стояла кровать. Незваного гостя уже ждала медсестра-казашка: она успела застелить постель.
Вячеслав бросил сидор на подоконник и плюхнулся на кровать. Охрана уселась на стулья возле стены, поставив автоматы между ног.
– Обедать будете? – спросила молодая казашка. Доктор отрицательно покачал головой. Он действительно не хотел есть. Но ещё его злили взгляды проходивших мимо больных. Вячеслав был готов провалиться сквозь землю, чтобы не видеть изучающих глаз. Он ощущал себя зверем в клетке, выставленном напоказ. И это он – наглый пройдоха и грабитель, плевавший на мнение окружающих и законы! Его впервые охватило чувство стыда.
Вячеслав лёг и отвернулся к стене. Ему было проще совершить нечто дерзкое, чем лежать, как отверженному.
К вечеру принесла ужин та же медсестра. С едва заметной улыбкой сказала:
– Надо немного поесть, а то сил не будет.
Вячеслав осторожно улыбнулся в ответ. К нему обращалась девушка! Впервые за свой тяжкий срок он видел очаровательное создание совсем близко. Его захлестнули эмоции вопреки даже немощи. Происходящее чудилось невероятным сном.
– Как тебя звать? – произнёс он, едва сдерживая волнение.
– Разговорчики! – оборвал солдат. Прапор отлучился, и конвоир чувствовал себя главным здесь.
Медсестра поставила на тумбочку тарелку с овсянкой и стакан чая. Распрямившись, чуть улыбнулась:
– Светлана.
Господи, Вячеслав готов был умереть только за то, что девушка одарила его лучезарной улыбкой. Она казалась ему самой прекрасной на свете. И она с ним говорит «на вы». Так зачем ему сдыхать? Надо наоборот жить! Чтобы после, возможно, познакомиться с этим ангелом со столь светлым именем. Ведь осталось-то всего-ничего до часа, когда распахнуться тяжёлые врата; они бы и не желали никого выпускать, да закон позволял иногда.
***
Следующим
