Петух. – Не каждый умеет найти нужный подход.
– Ерунда! – заявляет Дарагон. – Главное – захотеть, а чего хочешь, того и добьешься.
– Одного желания не достаточно, – возражает Петух. – Нужно еще желание самой красотки.
– Если я захочу, то и она захочет, – жестко говорит Дарагон.
– Не хочу тебя обижать, но ты преувеличиваешь свои силы, – отвечает Петух насмешливо.
– Не хочу ни о чем напоминать, – парирует Дарагон, сверкнув глазами, – но я всегда получаю то, что хочу.
Разгоряченные молодые люди приподнимаются, не обращая внимания на продолжающееся выступление. Вызвавшая это столкновение танцовщица распластана на полу. Ее тонкие трепещущие руки устремлены ввысь. Публика следит за их замирающим колыханием. Только спорщики ничего не замечают.
– Господа! Господа! – приятели пытаются остудить их пыл. – Айтон! Годди! Успокойтесь!
Усач кладет руку на плечо Дарагону.
– Айтон, дружище, – примирительно говорит он, – не стоит горячиться. Мы все знаем, на что ты намекаешь. Годди не может простить твой последний выигрыш в забеге.
– Нечестный выигрыш! – вставляет Петух. – Он оттолкнул меня!
– Господа! Господа! Тише! – раздаются голоса вокруг.
Всплеск восторженных выкриков и рукоплесканий врывается в спор и приостанавливает его. Танцовщица раскланивается. Повернувшись к сцене, молодые люди присоединяют свои рукоплескания к остальным. Однако спор не забыт.
– Когда представление закончится, – шепчет Айтон на ухо своему противнику, – я покажу тебе, кто первый добьется внимания актрисы.
– Это мы еще посмотрим, – тихо отвечает тот.
Однако разочарование подстерегало обоих. Пока молодые люди выясняли отношения, пока они дожидались окончания балета, пока разыскивали подарки, которыми намеривались снискать благосклонность молодой девицы, их товарищ, не имевший даже представления о сложившемся противостоянии, проник в гримерную балерины, сказал несколько комплиментов, быть может, присовокупил что-то еще, и вырвал желанное обещание. Он сам оповестил об этом приятелей. Их встреча произошла у дверей гримерной: спорщики собирались войти, их счастливый соперник выходил. Звали счастливца Эфри Стиган.
…
Эфри был мечтателем. В детстве он мечтал о дальних странах. Он – путешественник, он первооткрыватель, он идет туда, куда не ступала нога человека, он видит то, чего еще не видел человеческий глаз. Но, когда Эфри повзрослел, пришлось избрать карьеру военного, потому что так делали все мужчины в его роду. Впрочем, к этому времени мечты о странствиях уже потускнели. Теперь он обратил свои взоры к военным успехам. Он зачитывался биографиями полководцев, он знал наизусть великие битвы прошлого. Но ему довелось жить в мирную эпоху, когда служба сводилась к строевым учениям, а остальное время заполняли кутежи и пирушки. Тогда он обратил свое внимание на дам. Теперь он
