все на месте. Раз так, значит, мои кровавые ошметки успели дотащить до инкубатора, прежде чем я отбыл к ангелочкам – не как Рудо, к настоящим.
Заговорил второй голос – голос архонта Гертена, голос лжеца:
– Достаточно медицинских отчетов. Главное, его состояние удовлетворительное. Конвоиры чуть не уничтожили нашего самого ценного подопечного. Как он смог проникнуть на территорию инкубатора? Разве дороги к ней не охраняются?
Третий голос с лязгом металла в согласных ответил:
– Охраняются. У каждого входа дежурит солдат Гарнизона и не пускает в зону инкубатора никого из гешвистеров. Видимо, человек пролез между корпусами.
– Усильте охрану. Начнется паника, если человеческие пары гешвистеров узнают о подопечном, не вернувшемся на Землю в обещанный срок.
Первый голос протянул:
– Архонт, как прикажите поступить с подопечным из гешвистера Юлирель?
Я против воли сжал кулаки.
– Ваши предложения?
– Два варианта: поместить в одиночный карцер на постоянное содержание, полностью изолировав его контакты с другими подопечными, либо провести структурированную амнезию.
После паузы архонт спросил:
– Гипнотерапия может сказаться на его способностях эмпата?
Изо всех сил я стиснул зубы, чтобы не заорать: Ах ты, старый удав, ты все знал про меня, знал!
Молчи, Стас, заткнись, поймай дзен, лежи неподвижно, как труп. Если пришельцы решат стереть Динь-Динь из твоей головы, этот разговор ты все равно запомнишь и потом увяжешь, что к чему. Придумаешь, как спасти Рауля и надавать лжецу-архонту лещей, от которых его гадкая рожа потемнеет и распухнет как баклажан. Но только, если ты не раскроешься сейчас – пришельцы не сотрут воспоминания о том, о чем не в курсе. И зубами тише скрипи. Веками не дергай.
– Проводимые опыты на подопечных в Западном филиале, в том числе на Рауле Авене, показали, что риска нет.
Моя грудная клетка так напряглась, что плотный ремень на ней тихо заскрипел. Усе, усе, успокойся. Ныряй в нирвану. Но все-таки выходит, Динь-Динь – эмпат, как и я? И не только он.
Архонт размышлял:
– Люди – социальные животные. Одиночный карцер негативно скажется на оценке подопечным окружающей действительности. А это, в свою очередь, негативно скажется на работе Юлирель, что недопустимо для выполнения миссии ананси.
Интересно, как мое заточение может повлиять на Юлю? Вы же нас все равно разлучите через пятнадцать суток.
Архонт приказал:
– Второй вариант. Погружайте подопечного Станислава Волвина в транс.
Ну, вот сейчас все дружно посмотрят на датчики моего пульса или биоритмов, которые выдадут меня с потрохами.
Я вызывающе похлопал веками, почмокал губами якобы сонно. Зевнул раз, другой. И открыл глаза. Типа проснулся только.
Оглядеться не дали. Противный кисельный голос потянул
