что? Покажу фирман, оставлю в работниках.
– И всё? – изумленно пробасил священник.
– А что еще-то надо, отче? – она непонимающе повела плечами.
– А наказывать как будешь?
– А чего его наказывать-то, отче? За что? – усмехнулась она. – За то, что не разглядела в нём агента инквизиции?
– Марта, он же тебе наврал!
– Наврал, и сам же на своей лжи погорел, попав в пожизненное рабство.
– Приведи его сюда!
– Зачем?
– Не хочешь ты наказывать, я ему сейчас урок преподам.
– Отче, он исполнял приказ… Ему приказали любым способом наняться ко мне и начать собирать сведения, он всего лишь выполнил это приказание. При этом от него отказались и бросили, как только сложности появились. За что его наказывать?
– Марта, спустишь сейчас ему такое, потом подставит тебя ещё!
– Вот с чего Вы это взяли, отче?
– С того, что если сейчас жестко не накажешь его, он будет думать, что ты слабая и бояться тебя не будет. А тебе надо ему фирман под нос сунуть и выдрать так, чтоб месяц ходить не мог. Вот может после этого и будет у него к тебе почтение и уважение.
– Отче, мы опять с Вами начинаем спор, по которому никогда не придем к единому мнению.
– Марта, кто тебе принес его фирман?
– Вы, отче.
– Отдай!
– Зачем?
– Затем, что я не позволю результат моих трудов в прах обратить. В писании говорится: да не пожалеет любящий отец розги для воспитания чад своих! А ты жалеешь! Поэтому или фирман отдавай или этого мерзавца сюда веди, и я вместо тебя его от лживости отучать буду! – он грохнул кулаком по столу.
– Отче, Вы вправе все у меня забрать, и фирман, – она выложила его на стол перед священником, – и работника тоже, раз он помощник инквизитора… Только зачем Вы так кричите на меня? Зачем Вы так со мной? – в голосе её зазвенели слезы, и она судорожно всхлипнула.
– Марта, что ты, успокойся, – священник тут же поднялся из-за стола и прижал её к себе. – Что ты так напугалась? Ничего я у тебя не заберу, успокойся. Я просто проучить хочу парня, чтобы не смел даже помыслить тебе вредить. Понимаешь? Ведь ему явно хотеться будет вырваться от тебя, а что для этого сделать надо он знает: подложить тебе что-то из арсенала колдунов. Ты этого хочешь? Чтобы я потом опять бегал и всем доказывал, что ты не ведьма? За что ты так меня не любишь, моя хорошая?
– Вы сейчас его изобьете, и он полуживым уродом останется…
– Да ладно тебе, – он разжал объятия и, вновь сев за стол, приступил к еде, продолжая между тем говорить: – Я же не допрашивать его буду, а лишь назидательно поучу… Не хочу потом отмазывать тебя от подброшенных им улик.
– Да не станет он ничего подбрасывать. Смысл ему это делать, раз фирмана на него теперь не будет? Ведь моё имущество в этом случае в казну инквизиции перейдет, и отправят его на каторгу долг
