сквозь толпу, отпихивая детей, когда те подходили слишком близко к его серебряной трости.
У меня закипела кровь. Мастер Бенедикт утверждал, что на него напал не Стабб. Я не до конца поверил ему, и, честно говоря, это не имело значения. Я жаждал мести. А сейчас у меня были и возможность, и жертва.
Я бросил взгляд на его грудь – и не сумел сразу поверить в свою удачу. Ещё один подарок на день рождения – на этот раз от самого Бога.
Я схватил Тома за руку.
– Он не носит дуб!
– Вообще-то носит. – Том ткнул пальцем.
Я сник. Дуб действительно был. Абсурдно маленькая – какая-то жалкая – веточка болталась на груди Стабба. Булавка ослабла, и ветка едва держалась на камзоле.
Едва держалась?..
Том знал этот мой взгляд.
– Нет-нет-нет.
– Да-да-да, – сказал я.
– Нечестная игра.
– Бог рассудит, – отозвался я. – А теперь иди и сбей ветку.
В глазах Тома мелькнула паника.
– Я? Ни за что!
– Мне нельзя. Он знает, кто я такой. Ну, на самом деле, наверное, снова забыл… но всё же.
– Если он знает тебя, то может знать и меня, – сказал Том. – Забудь об этом.
– Пожалуйста, – заканючил я. – Ну пожааалуйста! Он уходит.
Но Том скрестил руки на груди и не двинулся с места.
И тогда у меня возникла идея. Отличная идея.
Я побежал вперёд. Том нехотя последовал за мной. На углу трое местных мальчишек лет девяти-десяти играли в рыцарский турнир, мчась навстречу друг другу с копьями из кленовых веток. Девочка того же возраста сидела на ступенях рыбной лавки; запах, казалось, не волновал её. Она наблюдала за «турниром», накручивая на палец прядь каштановых волос и гладя серую дворовую кошку, мурлыкавшую у неё на коленях.
– Привет, – сказал я.
Мальчишки остановили игру и посмотрели на нас с опаской; я держал в руках яйца, а Том возвышался над всеми нами как башня. Один из мальчишек – худой и жилистый – подался в нашу сторону, демонстрируя боязливость и отвагу одновременно.
– Чего надо?
Я указал на Стабба на другой стороне улицы.
– Сбей с него булавку, и я дам каждому из вас по яйцу – сможете бросить.
К его чести, мальчик обдумал предложение. К сожалению, опасная серебряная трость выиграла битву.
– Не. Он ударит меня.
– Не ударит, если будешь достаточно проворен, – сказал я. Но он покачал головой.
Донельзя разочарованный, я повернулся, собираясь уйти.
– А я тебя знаю, – произнёс высокий голос.
Говорила девочка, сидевшая на крыльце.
– Ты был в госпитале Христа.
Это удивило меня. Среди сирот в госпитале Христа было не так уж много девочек, и жили они отдельно. Мы видели их в основном во время еды, когда
