со всеми бумажками-направлениями. Смотрю – по кабинетам бегают десятка три великовозрастных мужичков с похожими листочками. О, мне сюда. С ходу заскакиваю к окулисту.
– Здрасьте!
Окулист смотрит на меня хмуро. Протягиваю листочек.
– Я на водительскую комиссию.
Доктор осторожно берет бумажку. Смотрит на меня, на листок, снова на меня.
– Садитесь.
Закрываю правый глаз, левый, бодро диктую буквы. На зрение никогда не жаловался, поэтому без проблем получаю первый заветный штампик.
В кабинет к хирургу очередь. Ну ладно, посижу. Спрашиваю, кто крайний, устраиваюсь на скамейке, открываю книгу. Минут через пять замечаю нездоровую суету вокруг. Мимо пробегает медсестра.
– Здрасьте!
– Здравствуйте, – улыбаюсь я.
Кабинет хирурга открывается, высовывается врач.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте, – киваю я.
Хирург прячется. Снова открывает дверь. Смотрит на меня. Молчит, выжидающе. И я молчу. Я в очереди. И передо мной ещё человек десять. Хирург качает головой, прячется в кабинете.
Ещё через минуту в громе и молниях появляется главная медсестра госпиталя. Становится передо мной с сердитым лицом.
– Павел Владимирович, вам не стыдно?
«Ну вот, только пришёл, ещё ничего не сделал. За что мне стыдно?» – в панике думаю я.
– Тут уже полгоспиталя на ушах. В кабинетах срочные генеральные уборки. А он на медкомиссию пришёл! – отчитывает меня главная медсестра. – Хорошо хоть окулист вас сдал.
Вырывает у меня из рук листочек.
– Пошли со мной!
Заходит к хирургу. Штамп! К урологу. Штамп! К терапевту. Штамп! Пять минут – и заветный листочек заполнен. Очереди на комиссию смотрят на меня враждебно. Перешёптываются «Блатной!». А я чего? Я тут при чём?
– Спасибо, – робко улыбаюсь я.
– Не за что, – кивает главная медсестра. – Не пугайте нас больше. И запомните – служебным положением иногда надо пользоваться!
– Да я как-то не подумал.
– Не подумал он. А мне в панике звонят – в поликлиническом отделении проверяющий сидит! Я к графику – до следующей проверки два месяца. Что случилось? Что-то экстренное! А мы не готовы. Благо окулист позвонил и хохму рассказал, что к нему только что эпидемиолог за печатью приходил. А то бы все рекорды по генеральной уборке побили. Вам машину с водителем дать, чтобы до части доехать?
– Спасибо, – покраснел я. – Лучше как-нибудь сам.
Теория у меня пошла хорошо. Человек, который семь лет оттрубил в медуниверситете, способен выучить все знаки и повороты. А вот с практикой у меня не сложилось. Достался эдакий нервный, вечно кричащий товарищ, которому жутко не нравилось всё, что я делаю. А так как в восемь мне было на службу, то на вождение к 7.00 я приходил в форме, при фуражке и погонах. Именно этот факт почему-то раздражал моего инструктора.
