Сергеевна – сорок лет в армии. Она такие вещи за километр чуяла.
Но выговор мне всё равно объявили. Для профилактики.
Была у нас в части так и непонятая мною традиция. Приблизительно раз или два в день на моём столе начинал трезвонить военный телефон. Такой классический, чёрный, с крутящимся диском. И грубоватый мужской голос произносил какие-то непонятные цифры. Полагалось встать по стойке смирно, представиться и бодрым серьёзным голосом повторить за голосом эти цифры. Я при этом очень старался не ржать. И лаборантка Людмила Сергеевна, как истинный ветеран ВС, бросала на меня укоризненные взгляды и грозила шваброй. В конце содержательного диалога с телефоном полагалось оглушительно рявкнуть: «Старший лейтенант медицинской службы Иванов информацию принял», – положить трубку и тут же забыть. На том конце провода успокаивались, и дальше всё было в порядке.
Я поначалу спросил у начальника СЭЛ, старшего лейтенанта Юрика, который служил в части больше меня на две недели, поэтому был «дедом»:
– Что это за цифры и для чего нужны?
Юрик оторвался от «Косынки» на гудящем рабочем компьютере и махнул рукой:
– Забей.
Ну я и забил.
А через полгода к нам в лабораторию с какой-то оказией свалилась подполковник Маша. Маша – это была отдельная история. Во-первых, у неё была очень военная фамилия – Батян. Почти батяня-комбат. Во-вторых, она была целый подполковник медслужбы. В-третьих, она была блондинка, со всеми вытекающими. То есть загар от солярия, фитнес, маникюр, тонкие сигареты, и при этом подполковник медслужбы: мать-перемать, ходите строем. Не знаю, как это сочетается.
И вот сидит эта Маша, разбирает бумажки и разговаривает с нами. Мы уже три часа проверяем отчёты. Два раза сходили за кофе (если вы понимаете, о чём я) и восемь раз покурили. Так что настроение у Маши боевое.
И тут тренькает военный телефон. Поднимаю трубку:
– Старший лейтенант Иванов. СЭЛ!
И грозный голос начинает диктовать мне таинственные цифры кода Да Винчи. А тут Маша тянет меня за рукав:
– А вот тут у тебя что?! – и наманикюренным пальчиком в какую-то строку отчёта тычет.
Я отвлекаюсь на Машу, потому что целый подполковник рядом.
Грозный голос, видимо, обиделся на моё невнимание. И заревел на всю ивановскую:
– Товарищ лейтенант! Что вы там, б…, делаете?! Я вам серьёзную информацию передаю, а вы там с девочками хихикаете?!
И Маша это услышала. А так как она была не просто подполковником, а подполковником-блондинкой, то очень болезненно относилась к подобным вещам. Рывком выхватила у меня трубку:
– Имя?! Звание?! С тобой, мудак, не хихикает, а разговаривает подполковник медицинской службы Батян!
И понесла, и понесла. Я уж насколько подкован в филологическом плане, но и то в блокнотик записывал.
Нам после этого неделю не звонили.
На
