с продолговатым лицом, на котором выделялся длинный подбородок. – Вы домой? Подвезти вас?
Оп-ля! Значит, подвезти. Ага, дуру нашли. А ситуация не в пользу Насти: дорогу к городскому частному сектору перегородил автомобиль с приглушенным светом фар. Бежать к сектору богачей – риск, потому что догонят хоть на машине, хоть на своих двоих – оба выше, ноги у них длиннее, а у нее вдобавок каблуки.
С другой стороны «моста» заболоченная местность, там можно спрятаться среди кустов и камыша, плевать на жижу из земли и воды. Но дорога туда закрыта: ее загородил второй тип. Настя лишь мельком на него взглянула, и сердечко забилось в панике – этого голема не обойти, и силенок не хватит даже слегка сдвинуть с места. На лицо его легла тень от козырька кепки, отчего он казался совершенно зловещим.
– Спасибо, я уже дома, – выдавила Настя.
Господи, а голос… как из колодца.
– Ну, тогда давайте мы вас проводим до самого вашего дома, – настаивал первый, сделав рукой жест в сторону частного сектора или… своей машины. – Приятно немного пройтись пешком с красивой девушкой, поболтать с ней.
Ну, да, поболтать. Всего лишь. А прямо на пути стоит автомобиль, Настя будет проходить мимо, ее легко затолкают в машину. Коленки симптоматично задергались, наверное, это и есть поджилки, которые трясутся. А внутри все вопило-кричало: беги, спасайся, иначе умрешь! И эхо в голове твердило: умрешь… умрешь… умрешь… Но куда? Бежать куда? Некуда.
– Нет, знаете, я сама доберусь, – сказала она, не трогаясь с места.
– Не бойтесь, мы добрые…
Он взял ее за локоток, Настя вырвалась:
– Руки убери!
– Выпендриваешься, коза? – подал голос голем, не считая нужным играть в вежливость. – А ну, пошла в машину! Пошла, я сказал!
– Не пугай девушку, – ухмыльнулся первый. – Она и так боится, дрожит вся. Боишься, да? Да? – немного наклонился он, так как стоял чуточку в стороне, и заглянул Насте в лицо.
– Пожалуйста… – дрогнул голосок у нее. – Отпустите меня…
Конечно, глупо просить, не отпустят. Но потянуть время, чтобы подумать… Извилины Насти в узел закрутились, панически ища выход, они и указали: только один путь открыт – он за твоей спиной, через пустырь. Ах, черт, Ласкин запретил под страхом смертной казни! Лучше казнь от отчима, чем от этих уродов. Настя почти незаметно отступала назад, поворачиваясь ко второму типу, чтобы каждое его движение было под контролем. Интуиция подсказала: уроды должны видеть ее ужас, слабость, покорность. Только не терять разума, не поддаваться панике.
– Я… да… хорошо… – захныкала Настя. – Ладно… вы подвезете… Только… родители будут ругать меня… когда увидят вас… Можно, я пойду?..
– Можно, – хихикнул первый. – Все можно. Но потом. Угу? Мы тебе денег дадим кучу, ты столько в ручках не держала…
К этому моменту он переместился к сообщнику, очутившись немного впереди
