она обезумела от страха и стыда. Щёки её горели. Настя приготовилась к самому страшному. Смущение было её и девственное, и бабье. Глаза наполнялись слезами.
– Про Бога-то забыли,– кашлянул как-то по-старчекси, по-схимнически Андрей.
– Бог, может быть, для всех один; а вот дьявол у каждого свой,– Дмитрий пробормотал куда-то в глубь себя, в пучину своей души; пробормотал низко и отчаянно.
– Не хочешь ли ты сказать, что… Ты и сам… Ну того?– так рьяно встрепенулся бывший жених, что и почти протрезвел, и позабыл про размолвку.
– Что того?
– Ну, в некотором смысле, того?..
– Дьявол, что ли?
– Ага.
Дмитрий хрипло захохотал.
– А ведь ты угадал,– сказал он раненым, облитым кровью голосом. Его лицо постепенно принимало прежний вид сурового, но отчего-то неуверенного могущества.– Я – дьявол, но я в него не верю.
– И ты необыкновенный какой-то? В смысле, у тебя дьявол свой, особенный?
– Конечно.
Дмитрий расслабленно опрокинулся на спинку кресла и развёл руками. Он сознательно выглядел всё глупее и глупее, точно удивляясь, как раньше с ним об этом нее говорили и как могли усомниться в его словах. А в них уже, словно никто и не сомневался…
– Свой мир, свои видения. Понимаю,– хозяин задумчиво закивал.
Алина влажно цокнула языком:
– Да он смеётся над тобой.
– Друзья, разве я смеюсь? Разве так над друзьями смеются?
Хозяин медленно подвинулся ближе к краю кресла. Все его движения и изменения в лице обнажали неожиданную, немного трусливую заинтересованность.
– Раз не смеёшься… Может расскажешь что-нибудь такое…
– Что именно?…
– Ну что-нибудь страшненькое, голливудское, демонское.
Дмитрий взял полный бокал со стола:
– Что-нибудь кровавое, убийственное?
– Ножевое.
– В красках?– он нервно вращал бокал в руке.
– Да. Если есть и фотографии в телефоне, то…
– А. может быть, смогу и с фотографиями. Ладно. Сами захотели.
Глава 3. Гусар двадцать первого века?
– Сами захотели,– повторил Дмитрий ещё более ненастным голосом.
Все смотрели по сторонам, что выдавало особую заинтересованность в последующих событиях. Никто в точности не мог угадать, как поведёт себя Дмитрий. Только он заговорил, к нему одновременно приклеилось несколько одинаково жадных взглядов.
– Я как-то… очень давно совершил нечто вроде измены. Два года назад, по-моему, это было. Вы я думаю, поймёте, что это за измена. Ею можно восхищаться, к тому же прошло много времени… Да, два года назад это было, точно два года уже прошло. Я и сейчас смотрю на всё это так же, как и тогда; а кто сказал, что измены имеют свойство менять? А я теперь другой, но это ли меня изменило? Меня, как будто сделали вампиром. Меня укусили, чтобы я кусал.
Дмитрий
