последнее слово было произнесено по-русски, но Жильвинас понял.
***
После концерта они присели за столиком в холле «Forum Palace». Вика потягивала белое пиво, Жильвинас – верный сложившемуся образу, образу жизни, обетам и всему, чему он оставался верным – целомудренно пил кофе.
– До сих пор не могу поверить – я на концерте «Ленинграда» с тобой. С тобой! Я вообще не знала, что ты их слушаешь! Заяц – да, понятно. Но ты?!
Виктория была весела и возбуждена, за ней было приятно наблюдать. Жильвинас улыбнулся в ответ:
– Заяц и приучил. Ещё в те времена, когда я в семинарии учился, а он вовсю в LSA22 активничал. Утверждал, что ему «Ленинград» необходим для поддержания тонуса, а мне полезен, чтобы совсем святым не сделаться и в небо не вознестись раньше времени. Он, кстати, дико завидует нам. Утверждает, что я специально со Всевышним договорился чтобы тот Шнура в Вильнюс приволок – чтобы ему в Литву захотелось.
– А он по-прежнему не хочет? – в отличие от Ужа Вика с бывшим старостой не переписывалась и с тех пор как он решил покинуть Литву слышала о его делах исключительно от Жильвинаса. Как и о делах большинства других одноклассников – Жильвинаса сан не сделал затворником, скорее наоборот. Пользуясь статусом священника, Уж всерьез взялся за роль всеобщего-всеклассного духовного попечителя и гуру, и, в этом качестве, без стеснений навязывал свое общество даже тем из одноклассников, кто в детстве с Ужом разве что здоровался. А с «Королями Улиц», Викой и еще несколькими близкими друзьями тех времён, он общался, кажется, даже плотнее чем в школе. Если не лично, то с помощью электронной почты.
– Не хочет, – Жильвинас вздохнул. Все-таки из всех друзей Заяц и был ему ближе, и беспокоил больше. – Утверждает, что уже одного предательства страны с него было достаточно, а после второго – так и разговаривать не о чем…
– А второе – это что? – удивилась Вика. То, как Андрей вдруг бросил свою активно развивающуюся карьеру в литовской политике, поменяв ее на эмигрантский хлеб чернорабочего, они обсуждали неоднократно и поэтому с «первым предательством» было относительно ясно.
– Помнишь пару месяцев назад мы с тобой матч смотреть ходили? Так вот, через три дня была следующая игра, и тогда-то второе предательство и свершилось, – через силу улыбнулся Жильвинас. Воспоминания о последних минутах матча «Литва – Македония» и у него по-прежнему отзывались звенящей обидой, разочарованием…. Некоторые вещи понятны только мужчинам. И только другим мужчинам можно признаться в том, что понимаешь их. – Кстати, о жертвах того матча… Я так и думал, что в зале видел Римлянина…
Вика обернулась. К ним, заметив их в уже изрядно опустевшем фойе-баре, приближались бывший одноклассник, бывший успешный спортивный журналист, бывший ведущий спортивный телекомментатор Артурчик Роматис и его вечная, уже четыре года как, невеста «Мисс Литва2009», «Мисс Балтия – 2010», «Вице-Мисс Европа 2011» Юргита Юрайте.
– Где
