я в числе). Несколько драк с гражданской молодежью, милое битье стекол в женском общежитии, привод в милицию и плюс еще всякая мелочь – дерзость с кэпом (командиром роты), разбитый нос училищного плотника (за то, что не уступил дорогу курсантам IV курса), неудачная попытка запихнуть преподавателя машиностроительного черчения в топку училищной кочегарки (не помню точно, но, кажется, спьяну мы перепутали его с Сергеем Лазо – шучу: на самом деле, это была месть за все те пакости, которые он нам сделал, когда мы на первом курсе посещали его предмет) – все это вкупе не оставило ни малейшего следа от всех наших, ставших уже привычными, перспектив.
Вначале нам «хлопнули» визы. Затем вызвали на цикл (заседание военно-морской кафедры) и «поплавили звезды». В переводе с курсантского жаргона на язык господ-товарищей офицеров с военно-морской кафедры это означает «лишение присвоения воинского звания офицер запаса по выпуску из училища». Чтобы было еще яснее, добавлю: курсант, лишенный звания по выпуску, получал лишь диплом Министерства Морского флота, но не получал заветного удостоверения офицера запаса Министерства Обороны, то есть, по сути, он оставался призывником, а, значит, ему ярко светила служба в рядах Советской Армии или, что еще хуже, Военно-Морского флота (три года на один год длятся дольше, чем два – надеюсь, это понятно).
Само собой, в тот день мне и трем моим неразлучным соратникам – Воробью, Пепсу и Шпачеву – было несколько грустновато…
Из матюгальника (о, тут все просто – из громкоговорителя) донесся голос дикторши, объявляющий отправление моего поезда. На перроне сразу стало как-то суетливо, со всех сторон зазвучали слова прощаний, звуки поцелуев, запах вокзала начал смешиваться с запахом разлуки.
Под похлопования ладонями приятелей по плечам, под напутственные реплики, я притиснулся вплотную к входной двери вагона.
– Сега, пиши, не забывай.
– Серега, помни ЛАУ, – я кивал всем в ответ.
Состав тронулся и, заскочив внутрь вагона, мешая проводнице закрывать двери, я до последнего смотрел в сторону ребят, смотрел, как расстояние между нами с каждой секундой становится все больше и больше.
– Кто сбился с верного пути, того ищи в БалтМорПути, – слова этой дурацкой поговорки, опять же курсантской, были последними из тех, которые я успел крикнуть на прощание ребятам…
ЛАУ, БалтМорПуть – резануло слух, не правда ли? ЛАУ – Ленинградское Арктическое училище – то самое, которое я столь проблематично закончил, хотя и самое лучшее училище из всех училищ существующих или когда-либо существовавших на этой бренной земле.
А БалтМорПуть – это контора, квартировавшая в Риге, занимавшаяся дноуглубительными работами – всякие там «черпаки», «землесосы», грунтоотвозные шаланды и прочая дрянь. В общем, отличное место для ссылки провинившихся моряком.
Такая вот меня ждала теперь расплата за все мои
