Он не знал, кто научил ее этим словам, на полудиких так не говорят, но мать этого никогда не рассказывала, ее прошлое было для них – табу.
Они с Рейми выбрали подходящее случаю место – рощу, которую давно никто не посещал. Это была роща Астарты, полузабытого культа, некогда очень популярного в их краях. Когда- то люди приносили сюда дары, чтобы задобрить злобную богиню, но теперь, когда безумие пришло на полудикие, все поняли, что это бесполезно. Если дьяволица и существует, то ее гнев не сдержать уже ничем. Хедли терпеть не мог культы, а Рейми она нравилась – самая честная из богинь.
Хедли упал на мокрый снежный настил рядом с братом. Точнее с тем, что от него осталось. Многие, смотря на безжизненный труп, не различают, умер он неделю назад или вчера. Но ведь это не имеет значения. Важна лишь минута, когда плоть покидает тело. Вся жизнь – лишь минута, лишь она бесконечна – минута, разрывающая сердца в клочья. Хедли переживал каждую минуту. Рядом. Он закурил и возвел глаза к небу, желая прочувствовать каждый миг. Две огромные луны продолжали давить на него сверху. На полудиких островах их считали богами, Эми и Рейми, в честь которых их и назвали. Две противоположенные сущности, дополняющих друг друга, покрывающих ночное небо и смотрящих сверху. С безразличием, считал Хедли. Он не верил в богов. В тот миг казалось, что он не верил ни во что, кроме липкой пустоты, обволакивающей мертвых.
Он курил, и сигарета прогорела между его пальцами. Она почти обожгла его губы, когда он отрубился прямо на холодном снегу.
Он пролежал так несколько часов, пока не проснулся, его никто не беспокоил. Местные стервятники были неразборчивы, но очень трусливы. Эта загадка была для Хедли неразрешима: чего боятся тем, кому нечего терять? Смерть и так поджидает за каждым переулком, жизнь ускользает между пальцами, а в зеркале нет ничего, чего можно бы было пожалеть.
Ему снились сны о родных островах, где росли дикие кустарники, а день еще не перепутался с ночью. Он не помнил своих снов, он ощущал их послевкусие. Глядя на себя, Хедли хотел зарыться сквозь землю и вовсе не существовать. Он чувствовал, что дышит чужим воздухом и живет чужой жизнью. Он не мог заменить Рейми, не мог стать им, как бы тот этого не желал. Но обещания надо сдерживать. Рейми всегда находил нужные слова, когда надо было кого- то в чем -то убедить, этого не отнять. Хедли бы охотно поменялся с ним местами. Но книга жизни распорядилась иначе. Чего бояться мертвому, и чего страшиться тому, кто видел смерть?
Хедли встал и, бросив на тело брата равнодушный взгляд, пошел обратно к пристани. Он даже не стал вынимать свой кинжал из его груди.
– Вот тебе мой подарок напоследок.
Возможно, его мать бы осудила его за то, что он не похоронил брата как подобает обряду, но он не верил в обряды. Мертвым все равно.
С дрожью в руках и привычной слабостью в теле, Хедли направился к пирсу. Он не ел уже больше суток и это давало о себе знать. Единственный способ попасть с диких островов к центру города: договориться с одним из местных контрабандистов, ведь торговые
