маленькая, да и не понимает она в лечении ничего, матушка тоже плоха в врачевании… Неужели все-таки монсеньор? Нет, такого быть может. Тогда кто?
– Боже мой, братик, кто же мог тебя так истязать? – Арли не выдержала и заплакала. – Кто же был с тобой так жесток?
Вэйланд так ничего и не сказал. Просто развернулся и ушел. Я тяжело выдохнул и поморщился. Больно… Как… я устал…
Свист!
Нет, прошу, не надо!!!
– Братик, что случилось?
Выдох… этот звук… всего лишь сон? Я взглянул в обеспокоенное лицо Арли.
– Тише, Петр, я рядом.
Прикосновение.
Я вздрогнул. Дрожь пробрала мое тело.
Арли отдернула руку, но затем снова поднесла ладошку.
– Я с тобой братик. Все хорошо. Тебя никто не обидит.
Я долго смотрел на тоненькие пальчики сестры. Она… говорит правду? Она ведь… мне не навредит?
Легкое касание. Но… оно такое осторожное. Такое… теплое.
– А… Арли… – простонал я.
– Что, братик?
– Во… воды…
Она встала и ушла куда-то в темноту. Ее нет… уже целую вечность. Тьма сгущается. Кто-то рядом тихо зашуршал… Боже, спаси меня!
Наконец, она вернулась.
– Петр, что случилось?
– Т… там! – надломлено простонал я.
Арли взглянула туда, откуда шел звук и улыбнулась.
– Монсеньор спит. Не шуми, пожалуйста. Вот вода.
Я взглянул на ковш, который она принесла. Я попытался поднять руку. Больно…
Сестра заметила это движение и покачала головой.
– Тише, братик, я тебе помогу. Она села рядом и снова прикоснулась ко мне. Слегка подняла голову и поднесла ковш. Я жадно припал.
Глоток… Еще один и еще… Хорошо.
– Тебе нужно отдохнуть, – тихо шепнула она и отошла от кровати.
Не уходи… Арли… Пожалуйста, не уходи!
Она обернулась. И подошла ко мне.
Касание…
– Я рядом, Петр. Я совсем рядом… – сказала она… как-то далеко… очень далеко…
Арли не отходила от меня. Я то проваливался в тревожный сон, то вскрикивал и просыпался. Тогда сестра подходила ко мне и клала свою руку на мою голову. Такое… легкое прикосновение… Я почти всегда после этого засыпал. Шли дни. Я заметил, что мои силы понемногу возвращаются. Я снова мог шевелить рукой и тихо, но разговаривать.
Когда Арлетта снова вернулась ко мне с миской в руках, я стал расспрашивать ее, что произошло и где я сейчас.
Она поведала, что нахожусь я у себя дома. В тот день монсеньор приехал ночью на каком-то вороном скакуне (неужели Вэйд украл Черта из королевской конюшни? Боже, прости ему этот грех!), он привез меня всего израненного, я дрожал и бормотал что-то про бурю. Меня уложили на кровать и на утро позвали лекаря. Мои раны залечили, но я еще долго не приходил в
