вы добровольно согласились поехать в участок.
Я такого не припоминала и так ей и сказала.
– Понимаю, вы перенесли сильное потрясение, – продолжала инспектор Морган, пытаясь меня задобрить. – Но мы обязаны выяснить все обстоятельства дела. Будем очень благодарны вам за помощь. Давайте попробуем покончить с расспросами как можно быстрее и безболезненнее, хорошо? Расскажите, когда вы видели мисс Монктон в последний раз.
– Живой? Вчера, примерно в обед. В следующий раз я увидела ее уже мертвой.
– Она висела под потолком?
– Конечно, она висела под потолком! Где же еще?
Поскольку инспектор Морган молчала, я продолжала:
– Нев захотел снять ее, потому что выглядела она ужасно, но я запретила ему прикасаться к ней и напомнила, что мы должны вызвать полицию. Мы и собирались вас вызвать, но к нам неожиданно нагрянули два хмыря из муниципалитета.
– Значит, вы собирались известить полицию о случившемся?
– Да! – вскинулась я. – Хотите верьте, хотите нет!
– Франческа, успокойтесь! Я вам верю, верю! С чего вы взяли, что я сомневаюсь в ваших словах?
– С того, что мы – сквоттеры. Только не уверяйте меня, будто представители полиции беспристрастны. Расскажите это вашему сержанту, а то он не знает!
Светло-серые глаза Дженис стали похожи на два кусочка стали. На несколько минут она забыла, что со мной надо разговаривать вежливо и мы болтаем, как две подружки.
– Вы хотите пожаловаться на действия сержанта Парри?
Ну уж нет, подумала я, я себе не враг.
– Славный малый, – сказала я. – Мечта любой женщины!
Дженис Морган посмотрела на меня в упор:
– Скоро у нас будет подробный отчет о вскрытии, и тогда многое выяснится. Но уже сейчас кое-что нас озадачивает. Вы совершенно уверены, что вчера вышли из дому все вместе?
– Я же вам сказала: да! Мы с Невом пошли в Камден проверить одно местечко, где вроде можно было поселиться. Фитиль ушел еще куда-то, скорее всего, в западном направлении. Он искал свободный кусок тротуара, где можно нарисовать картину. Он уличный художник.
– Да, мы как раз его проверяем. Кстати, почему вы зовете его Фитилем? Насколько я поняла, его зовут Генри.
– Не похож он на Генри. Кстати, не я прозвала его Фитилем. Насколько мне известно, так его звали всегда. Никто не зовет его по-другому.
Если бы она получше знала Фитиля, она бы и сама догадалась, что у него мозги слабоваты; кто-нибудь когда-нибудь наверняка отпустил шутку – мол, запал у него пропал.
– Да нет, он ничего, – продолжала я. – Любит животных, а они любят его… – Я наклонилась вперед. – Я знаю, как он выглядит, и знаю, что вы думаете, но Фитиль нормальный! Ему можно доверять!
– А что вы скажете о Невиле Портере?
Я посмотрела на нее в упор и заговорила очень тихо, потому что хотела, чтобы она внимательно выслушала меня и
