они будут ждать.
– Ждать чего?
– Когда умрет их палач.
Талый снег намочил колени. Убийца поднялся на ноги. Девушка в бежевом плаще «MaxMara» лежала на земле. Серые глаза смотрели в темное, безразличное небо. «Все кончено, – думал убийца. – Все кончено»…
Лунный свет падал на надгробные плиты. Поднявшийся ветер раскачивал деревья. Убийца шел между могил. Пять минут. Десять. Час…
Нет. Так не бывает!
Он открыл старую калитку. Железный скрип прорезал тишину. Могила была заброшенной, одинокой, забытой. Убийца подошел ближе. Фотография. Женщина. Бежевый плащ «MaxMara». Черные сапоги «Vernice Nera». Сумка «Longchamp».
– Этого не может быть! – прошептал убийца, делая шаг назад.
– Может, – услышал он голос за своей спиной.
– Как это?! – спросил он, повернувшись к девушке, у которой час назад отнял жизнь.
– Не все в этой жизни поддается объяснению, – тихо сказала она.
– Но… Но ты же мертва! – выдавил из себя убийца.
– Да? – она пожала плечами. – Ну и что? Ты тоже мертв.
Убийца пятился, пока не уперся спиной в надгробие.
– Я жив! Я здесь и сейчас! – закричал он.
– И что? – спросила девушка. – Я тоже здесь. И тоже сейчас, – улыбка тронула бескровные губы. – Но лишь для тебя… Так же, как и ты для меня… Но для других нас нет.
Убийца вспомнил Бога. Вернее, губы вспомнили. Шепнули. А он… Он видел небо. Нет. Весь день был лишь иллюзией. Притворством жизни. Он умер там. У дома. Обманутый и преданный своим сердцем… И холод памятника за спиной. Без имени. Без фотографии.
– Кто похоронен здесь? – спросил убийца.
– Не ты, – услышал он. – Не здесь ты обретешь покой, – и девушка взяла его за руку. – Пойдем. Я отведу тебя туда, где твое место.
Все изменилось. Тени стали материальны. Воспоминания пришли за ним. И мертвецы покинули могилы, чтоб стать свидетелями действа… Ну а убийца… Убийца шел все дальше. Вглубь. Туда, где мертвецы почти истлели, а могилы поглотило время. Туда, где слышен плач был. И слышен был ужасный вой.
– Мы пришли, – сказала девушка. И куст терновый преградил дорогу им.
– Пришли куда? – спросил убийца.
– Туда, куда меня не пустят, – улыбка. Шаг назад – ее, но не его.
– Не пустит кто?
Ответа нет. Еще одна улыбка.
– Там тебя ждут уже.
– Кто ждет?
– Те, кто просил привести тебя. Те, для кого ты тот, кто есть, – убийца.
Убийца с ужасом смотрел вперед. Теперь он отчетливо видел границу, по которой стелился терновник. Здесь, где он стоял, был март, шел редкий снег и было тихо, а там, по ту сторону, была выжженная земля и тянущиеся к нему руки, жаждущие мести. Это была его расплата за жизнь. Это был его собственный ад, который он создавал на земле изо дня в день.
Убийца закрыл глаза, в последний
