style="font-size:15px;"> И он разразился дребезжащим смехом.
Глокта не нашел в себе сил указать адепту, что он уже изрекал эту самую шутку несколькими минутами раньше.
«И она уже тогда была несмешной. Повторение – проклятие старости».
– Так что же там про Семя?
– Не знаю. Магия, секреты, могущество? Это метафоры.
«Метафоры не произведут впечатления на архилектора. Особенно такие туманные».
– Больше там ничего нет?
– Есть еще небольшое продолжение, давайте-ка посмотрим… – Старик снова опустил взгляд на письмена. – Он разбился о мост, они искали Семя…
– Да, да, все это уже было!
– Терпение, инквизитор! – Сморщенный палец старика водил по строчкам. – «Они запечатали Дом Делателя. Они погребли павших, в том числе Канедиаса и его дочь». Это все. – Он вгляделся в страницу, его палец дрожал на последних буквах. – «И Байяз взял ключ». Это все.
Брови Глокты взлетели вверх.
– Что? Что там было в последней фразе?
– Они запечатали врата, погребли павших, и Байяз взял ключ.
– Ключ? Ключ от Дома Делателя?
Адепт-историк сощурился и еще раз взглянул на страницу.
– Так здесь написано.
«Но никакого ключа нет! Башня уже много веков стоит запечатанная, все это знают. У нашего самозванца ключа не окажется, не сомневаюсь. – По лицу Глокты медленно разлилась улыбка. – Конечно, слабо, очень слабо, но если подать все как следует, если правильно поставить ударение, и этого может хватить. Архилектор будет доволен».
– Я заберу это с собой. – Глокта подтянул к себе древний свиток и начал сворачивать его.
– Что? – Глаза адепта расширились от ужаса. – Вы не можете!
Шатаясь, он с огромным трудом поднялся с кресла – даже Глокте это движение далось бы легче. Ворон снялся с места одновременно с хозяином и принялся неуклюже описывать круги под потолком, хлопая крыльями и яростно каркая. Но Глокта игнорировал их обоих.
– Вы не можете взять его! Это невосполнимо! – хрипло причитал старик, безнадежно пытаясь перехватить свиток.
Глокта широко развел руками:
– Остановите меня! Ну, что же вы? Мне бы хотелось на вас посмотреть! Только представьте себе – мы, двое калек, барахтаемся среди книжных полок, вырываем друг у друга древний клочок бумаги, а ваша чертова птица летает над нами и гадит на нас! – Он захихикал. – Не слишком достойное зрелище, вы не находите?
Обессиленный адепт-историк рухнул обратно в кресло, тяжело дыша.
– Никому больше нет дела до прошлого, – прошептал он. – Они не видят, что без прошлого нет будущего.
«Какая глубокая мысль!»
Глокта сунул свернутый пергамент в карман и повернулся, чтобы уйти.
– Кто позаботится о прошлом, когда меня не станет? – продолжал старик.
– Какая разница? – откликнулся
