оказывает целительное воздействие, утихомирить взбунтовавшуюся природу, остановить катаклизм?
Дальше слово взяла суровая Марианна Караулова и понесла что-то длинное, запутанное и наукообразное про катаклизмы и катастрофы, и что все это от особенных вибраций, и наводнения, и землетрясения в том числе, и что грызуны тоже как-то там реагируют на вибрации, и что музыка – это тоже вибрации, узыка, ации, трофы, измы, жу-жу-жу, тра-та-та… У Лизы зажужжало в ушах, но тут Паулина опять встряла:
– В таком случае, Виктор Александрович, почему бы тогда вам и другим специалистам по катаклизмам не предотвращать все подобные неприятности? Ведь этим летом Прага и Германия как раз пострадали от наводнений…
– Один момент! – Изморин поднял указательный палец. – Мне, к несчастью, не должно раскрывать все профессиональные секреты, но и в Праге, и в Германии мы сделали все, что могли. Поверьте, в противном случае потери были бы куда большие.
Лиза попыталась вспомнить про Прагу – был там какой-то Изморин, не было Изморина, – а утонувшего в зоопарке слона было ужасно жалко… Она сидела как на иголках.
– То есть вы обещаете, что в ближайшее время все войдет в колею? И вода вернется в берега? – сыпала вопросами Паулина. – И погода исправится? И фестиваль состоится?
– Конечно, – Изморин пожал плечами и снова взял чашечку. – Иначе и быть не может. А то, что в городе сейчас собралось столько талантливых детишек, очень вдохновляет. Я знаю, что среди них наверняка есть немало тех, кто в будущем – или, как знать? – в самом ближайшем будущем станут моими помощниками.
Лиза впилась глазами в экран. Ей начинало казаться, что от участия в пресловутом мероприятии она сегодня в школе отбрыкивалась зря.
– Знаете, мне ведь уже случалось прибегать к поддержке ребятишек, – по-прежнему спокойно сказал Изморин. – И мы вместе сыграли ту самую, как метко сформулировал господин Хрустицкий, энергетически умиротворяющую музыку. И как сыграли! Вы не поверите, какой это был эффект! – Изморин взмахнул руками, будто невидимым оркестром дирижировал. – Ведь именно дети обладают поистине волшебной способностью чувствовать и понимать музыку. Дети и есть подлинные волшебники – вы ведь согласны со мной? – Он чуть повернул голову и сквозь темные очки взглянул в камеру. Прямо Лизе в глаза. – Когда я думаю о детях, когда представляю себе эти талантливые юные лица, то понимаю, что вместе мы одолеем любое стихийное бедствие. Так и вижу, к примеру, маленькую рыжую девочку со скрипкой, которая способна творить настоящие чудеса!
Лиза чуть с табуретки не упала. Жалко, Филину не позвонишь!
А впрочем, зачем вообще звонить Филину?
Лиза вскочила. Ну конечно, все яснее ясного! Все сходится как по нотам: Инго говорил, что кого-то пришлют, – так вот, наверно, уже и прислали. Этого кого-то зовут Изморин, и ему нужны дети-музыканты. Он даже очень прозрачно намекнул на нее, Лизу! Тут, правда, вмешался Лизин внутренний голос: он ехидно спросил, откуда этот
