плохого.
Ликок умоляюще посмотрел на Холмса, который тихо проговорил:
– Умирая, Франц Фабер назвал имя Ральфа. Он сказал полицейскому, что его ударил ножом Нортон.
– Но это невозможно! Я была с ним весь тот вечер.
– Нет, Моника, – сказал Ральф. – Это случилось в четверг, накануне нашего отъезда. Помнишь, мне надо было забрать кое-какие вещи из дома? Я отсутствовал больше часа.
– Ты никого не убивал, Ральф, – вздохнув, ответила она. – Франц мог не видеть своего убийцу. Вы с ним подрались, вот он и назвал твое имя.
– Его ударили в грудь, – сказал ей Холмс. – Вероятнее всего, убийцу он видел. – Затем мой друг снова повернулся к Ральфу. – Из-за чего вы с Фабером подрались?
– Из-за Моники, – фыркнул Ральф. – Ко мне отнеслись как к мальчишке-школьнику.
– Это правда? – спросил Холмс девушку.
– Думаю, да. Я какое-то время гуляла с Францем, и он не хотел меня отпускать.
Чтобы к вечеру вернуться в Монреаль, нам следовало укладывать вещи. Роб Джентри уже отобрал материалы, которые хотел взять с собой Ликок, но Ральф продолжал упорствовать:
– Я не собираюсь целый день ехать поездом ради того, чтобы сказать невеже-детективу о моей невиновности.
– Я могу подождать здесь, – сказала Моника. – Ведь это недолго.
– Или поехать с ним, – предложил профессор Ликок. – Так было бы лучше всего.
Она покачала головой:
– Нет. Я приехала сюда, чтобы быть подальше от людей…
– Доктор Ватсон может осмотреть вас, если что-то беспокоит, – мягко сказал Холмс.
– Не в этом дело. Я просто не хочу возвращаться.
– И я тоже, – заявил Ральф.
Ликок попытался их урезонить:
– Рано или поздно монреальская полиция узнает, где ты, Ральф. Тебя арестуют и доставят назад в наручниках. Вряд ли тебе хочется, чтобы это увидела твоя мать.
– Нет никаких доказательств, что я убил.
– Вы подрались, и он назвал убийцей тебя, – сказал Холмс.
– Наша драка произошла несколькими днями ранее, и не было причин драться снова, тем более пускать в ход нож. Моника собиралась ехать со мной. Я спросил профессора насчет коттеджа, и он дал мне ключ за день до того, как убили Фабера.
– Все это подтверждает вашу невиновность, – согласился Холмс. – Но полиции нужен убийца, а вы единственный подозреваемый.
И тут заговорила Моника Старр.
– Есть и другой, – тихо сказала она. – Франца Фабера убила я.
– Моника! – воскликнул Ральф. – Не говори так! Кто-нибудь может поверить.
Я смотрел в ошеломленные лица Ликока и Джентри. Но затем, бросив взгляд на Холмса, увидел на его лице совершенно иное выражение, которое вполне можно было назвать удовлетворенным.
– Конечно, девушка его убила. Я понял это еще вчера вечером, но хотел услышать признание из ее собственных уст.
– Как
