так и не вышли. Хотя, конечно, выделились. Точнее говоря – отличились. В общем, я думаю: а не написать ли мне полковнику?
Самцы большинства видов метят свою территорию. Самцы человека – тоже, и этим, увы, никого не удивишь. Но вот что пока ещё удивительно: метить территорию начали и самки. Хотя редкая птица из нашего ареала обитания дорастает до мужского поступка дворового кота Куцехвоста, приводящего кошечек к собственной миске и терпеливо ожидающего в сторонке, когда его очередная любезная утолит голод. Куцик – Избранный! Ему доступно сокровенное знание, которым, кроме котов с купированными хвостами, обладают сегодня, пожалуй, только первобытные племена Амазонии: «Свою сучку надо кормить!» «При чём здесь метящие территорию женщины и процессы сучкокормления? – резонно спросите вы. – Ведь, о том, что это „кормить“ не исчерпывается продовольственным рационом и всем глобальным ассортиментом всех учреждений торговли вместе взятых, говорить не приходится – хоть бы шерсти клок!» «А вы знаете какие сегодняшние мужики сучки?» – терпеливо выслушав эту тираду, логично отвечу вам я. «И ты сучка?» – «И я». – «Кто сказал?» – «Чудовище внутри меня сказало». Сучка – и точка!
Раздвоение личности, как известно, начинается с задницы, поэтому сучка внутри меня уже давно не пролагает путь к моему сердцу через наш с ней совместный желудок. Она чётко знает своё место – в печёнках. Она из той категории женщин, которые за пять минут до свидания уже знают, будет ли у них сегодня секс, поэтому весь накопленный жизненный опыт убедил её в бесперспективности кулинарного совращения. Если она что-то готовит, то в чисто утилитарных целях – чтобы питаться. Ну, или в гедонистических – получить удовольствие. Как мужчина, чьё отношение к ней обусловлено чувством сытости и её кулинарными способностями, я ей не интересен. Как сильный, независимый и самодостаточный самец, как бывший сперматозоид и будущий труп, как холостяк – существо безрогое, а от того беззащитное – я готовлю себе сам.
Как-то после очередных праздничных гастрономических излишеств захотелось мне чего-то простого и непритязательного, а она вдруг вспомнила, что давно не варила борщ. Я, честно признаюсь, повёлся, хотя суммарное количество разнообразных борщевских, сваренных мной самостоятельно, можно измерять уже, как нефть, в баррелях. Даже «Борщ „Дачный“ на бульонном кубике с вареной колбасой», помнится, был. Некоторые только благодаря ему меня и помнят, ибо неизгладимо!
Приготовление борща руками своей внутренней сучки сродни японской чайной церемонии, отечественный аналог активной медитации. «Эй, герла, я же говорю медитация, а не мастурбация, ну ты, в натуре, даешь, трам-тара-рам…» Шинкуя свёклу, она традиционно вспоминает своё «археологическое» прошлое. Нет, она никогда не была археологиней по основному профилю. Просто её прошлое – археология по сути: наука об умерших в ней древних и не очень цивилизациях. «Помнится,
