наговориться с тобой. Молчание мне до смерти надоело, – голос снова усмехнулся, уловив зловещий каламбур. – Ведь музыка, что я слушаю, не дописана до конца. Вот мука моя. Но я узнала, подсмотрела, ты поможешь мне.
– О чём мне говорить с тобой? И как можно помогать смерти? – выдавил Сергей. – Я боюсь тебя. Даже если ты на самом деле здесь, что мне с того? Уходи, прошу… уйди.
– Увы, увы, – шепот стал громче. – Есть неисполнимые желания. Попробуй другое.
– Я не знаю… и не хочу. Любой, окажись на моём месте, не знал бы, что можно с тобой обсуждать. Даже слушать себя мне страшно. Что уж говорить о тебе.
– Может, я знаю то, чего не знаешь ты? – вкрадчивый голос уже только слегка походил на шепот.
– Наверное, так и есть. Если хочешь сказать мне об этом, говори и уходи, – чувствуя свою беспомощность, прошептал Сергей.
– Помнишь того смертника, приговорённого?
– Конечно.
– Он ведь убил стольких людей, но умер не в первый раз, когда такое случилось. А лишь на седьмой или на девятый, уже и не припомню, – с сожалением произнесла она. – Как думаешь, отчего я не забираю таких сразу?
– Не знаю, – всё ещё растерянно, не готовый к диалогу с такой собеседницей, выдавил Сергей.
– Значит, убить человека – не самое страшное. А если так, раз ему отпущено время для прощения, смерть не положена. Да не каждый воспользуется им.
– Что же ему положено? И что может быть страшнее убийства?
– Приучились же убийства связывать со мной! – в голосе послышалось возмущение. – Как говорится в одном фильме – «вжик… и ты на небесах». – Впрочем, далеко не все. Мне же приятнее, когда прихожу к естественной кончине. Никаких тебе неожиданностей. Ковыляю, так сказать, вдоль очереди. Некоторым помогаю продвинуться вперёд, хе-хе. А другие сами просят, хватают и хватают. Раз чуть косу не вырвали. Да ты и сам видел.
– Ничего я не видел!
– Да? Ну так всё впереди… Ведь ковыляю-то не одна. Целый хвост бесов… даже вперёд выскакивают. Оттого человек и видит их перед самой смертью. Тьфу, передо мной. Закон природы, – она вздохнула, – увидеть тех, кто ждёт тебя там. – Голос на мгновение умолк. – Не все выдерживают, между прочим. Так что случайная смерть в некотором роде терпимее, – она снова вздохнула.
– А что, – изо всех сил стараясь подавить страх, спросил Сергей, – те ждут всех? И только они?
– Всех. Не одни, конечно. Но надежды мало. Ведь там можно надеяться только на остывшую жизнь, убитую вами. А холод – помощник в сохранения тела, а не души. – Она замолчала.
– Да вы никак переживаете? – чуть погодя с удивлением выдавил Сергей.
– Приятного мало. Сказала же: холодно. Костра не развести.
– Вам-то что? Знаете заранее, видели миллионы раз…
– Да одинакового раза-то не было. Привыкнуть не могу. Вы ведь ещё те твари, каждый по-своему. А гоготать, как эти… что идут со мной, не способны. Жаль мне
