можно было заняться ее ремонтом в пещере. В стенах грота ветер, дувший снаружи, почти не ощущался. Внутри было тепло и уютно. Жанира и Нериза сели играть с ракушками, а Тельма и Альмицес взялись за работу.
Вторая половина дня пролетела незаметно. Тельма и Альмицес, закончив возиться с сетью, взяли младших сестер и пошли собирать маленьких крабов и рыб-прилипал, сидевших на камнях у моря. Маленькие лужицы, которые оставлял прилив в изрезанных скалах, создают прекрасные условия для крабов, здесь теплее, чем в море, и спокойнее. Добыча оказалась богатой. Нериза даже нашла небольшого осьминога. Дети весело провели время, пытаясь заставить того вылезти из-под камней.
– Что-то темнеет, Альмицес, нам не пора домой? – Тельма устала. Целый день присматривать за сестрами нелегко. К тому же, она жалела, что не ее отправили с рыбой к трактирщику. Из-за этого она не смогла повидать его красавчика-сына. Вот бы папа договорился выдать ее замуж за него. Надо ему пояснее намекнуть на это при случае.
– Ну да, родители уже должны были прийти за нами. Посиди с девчонками, я отнесу сети домой и спрошу про ужин.
Альмицес взвалил снасти на спину и вышел из пещеры, огибая камни на входе. Он пошел по влажному песку пляжа через причал. Ветер набрал силу и осыпал мелкими песчинками его ноги. Альмицес воображал, как идет по морю на борту большого корабля, бросая якорь во всех крупных портах. Солнце спряталось за горой, и его свет терял силу. Паренек взглянул в сторону дома и увидел свет, сочащийся из-под истрепанных ставен, закрывающих его окна. Можно, конечно, оставить сети на причале, но отец не любил бросать их там на ночь, потому что год назад вовремя ночной грозы сети порвались. Что ж, придется тянуть снасти домой.
В нескольких шагах от дома раздался сдавленный крик. Мальчик вздрогнул от страха. Это точно голос отца. Спустя мгновение, показавшееся вечностью, дверь дома распахнулась. Альмицес инстинктивно вжался в землю под маленьким тамариндом. На лбу проступили капельки пота. Три здоровых мужика тащили из дома тело, похожее на худого карфагенянина. Они переговаривались между собой на чужом языке. Коричневые одеяния придавали их силуэтам мрачности.
Под покровом наступающих сумерек Альмицес ждал, спрятавшись среди веток, чтобы незнакомцы отошли подальше к небольшому сосновому бору за домом. Что делать дальше? Наконец, он решился зайти внутрь. Царила полная тишина, дверь все еще была открыта. Паренек припрятал сети недалеко от входа и, осторожно ступая, стараясь не производить лишнего шума, подошел к двери. Из дома не раздавалось ни единого звука.
Страх охватил им, сковывая его мышцы, по коже побежали мурашки. Движимый необъяснимым чувством или врожденным любопытством, Альмицес преодолел страх и медленно вошел внутрь. Он в тревоге осмотрелся. Его мозг отказывался принимать увиденное.
II
– Хватит! –Тельма сердилась на Жаниру, которая слишком уж разыгралась и осыпала песком сестер. – Вот получите же,
