в сторону Марии и распорядился:
– Выйди пока отсюда.
– Я, что – вам мешаю? – возмутилась она.
– Да, мешаешь, – твердо, не оставляя никаких возможностей для пререканий, заявил ее дружок и настойчиво, подгоняя Марию к выходу, жестко прибавил: – Ну!
Девушка, всем видом демонстрируя характер, все же подчинилась и направилась к выходу из комнаты, но подчинилась как-то уж очень по-женски – дойдя до дверного проема, она даже и не подумала уйти куда-нибудь, скажем, в коридор или, еще лучше, на кухню – нет! – она прислонилась к косяку и приготовилась и дальше слушать то, о чем станут говорить парни, предварительно послав Косте несколько вызывающий взгляд, который тот, к чести его будет сказано, проигнорировал. Разве настоящий мужчина опустится до препирательств с настоящей женщиной? Никогда!
Костя не стал. Вместо того он вновь сосредоточил все внимание на возникшей сложности и продолжил прерванную беседу:
– Понимаешь ли, Кеша, – несколько церемонно начал он.
– Я – не Кеша! Я – Геша! Геннадий, то есть, – сердито оборвал его невольный партнер по переговорам.
Вдруг пупсу, как говорят в тех краях, откуда приехали к Геше незваные званые гости, пришел кердык – его башка-таки вывернулась из пазов туловища и осталась в руках у Кости, чем вновь привела того в легкое недоумение. Он в некотором замешательстве покосился на расчлененного бедолагу и оглянулся по сторонам, ища места, куда бы все части куклы можно пристроить.
Мария быстрыми шагами подошла к нему и отобрала у него свое сокровище, которое ее угораздило взять с собой даже в столь дальний путь, – видимо, дорожила им еще с самых девчачьих времен – впрочем, времена оные для нее, похоже, еще и не кончились.
– Робеспьер! – хлестко упрекнула она Костю и, также быстро вернувшись на прежнее место, принялась прилаживать пупсячью голову опять к телу – разумеется, все еще «держа ушки на макушке».
Костя, проводив подружку взглядом, недовольно кашлянул и, выражая согласие, кивнул собеседнику:
– Ну, Геша – так Геша, мне по барабану, – тут он обратил внимание на лежавшую перед ним шляпу и, представьте, сразу же не преминул взять ее в руки, а затем без всякой паузы принялся теребить ее руками – точно так же, как когда насиловал перед тем куклу.
Надо полагать, что руки его вообще никогда не знали покоя, и, когда ему ничем было их занять, он старался тут же найти для них что-нибудь подходящее.
Геша с заметной неприязнью покосился на руки гостя, которые теперь тискали его шляпу, но – ничего не сказал.
Костя Гешин взгляд проигнорировал и, вновь кашлянув, прочистил слегка горло и продолжил:
– Так вот, Геша! Вчера я тебя за язык, как говорится, не тянул. Ты сам нам предложил у тебя пожить, если че…
– Я пьяный был, – постарался быстро вставить реплику Геша.
– Понимаю! – с некоторой долей сарказма протянул Костя, и стало ясно, что Гешины слова не
