и оказавшись, таким образом, в таком положении, что туго соображавшая голова собеседника очутилась прямо на уровне плеч Бигена, он от души размахнулся и со всей дури хлопнул разиню тяжелым дипломатом в самое темя.
– Получи и распишись, балам! – не без удовольствия сопроводил он действие репликой.
«Балам» с казахского переводится, как «мой мальчик».
Не ожидавший столь грубого отношения к своей персоне, бедолага от удара несколько согнулся, но устоял.
– Сука! – превозмогая боль, прошипел он в адрес Бигена, обхватив обеими руками ушибленную голову.
Биген, не раздумывая, выписал ему еще порцию.
Тем временем любители новостей, так ничего не купив, на глазах изумленной продавщицы бросились от киоска прочь, и быстро очутились на месте локального конфликта. Несчастному искателю приключений мгновенно укрутили руки за спину, с усилием оторвав их от его головы, и защелкнули на запястьях наручники. Светло-зеленая «Шестера», до того мирно дремавшая метрах в пятнадцати впереди кафе, вдруг, взревев заведенным двигателем, с визгом стирая протекторы, резко набрала задний ход и столь же резко затормозила подле места нашей маленькой баталии. Задержанного, особо с ним не церемонясь, затолкали в салон, и один из оперативников, участвовавших вместе с Бигеном в событии, уселся следом. Биген же тотчас с оставшимся с ним мужчиной решительно направился к дверям заведения.
В кафе же происходило следующее: очутившуюся в его руке брошь Сергей рассматривал с самым неподдельным любопытством – уж больно красива оказалась, зараза! – крупный и прекрасно отделанный алмаз обрамлялся двенадцатью столь же чудесными, но меньшего размера камнями той же породы, вся группа вправлялась в розовое золото ажурной и изящной основы. Ничего подобного прежде Сергею держать в руках не приходилось, – да что там держать в руках! – он и издали-то таких вещей не видел.
«Да! – женщин вполне можно понять, – подумал он с грустью. – Разве такого можно не желать?!»
Момент для наслаждения подобными изысками, конечно, был не самым подходящим, но против воли ему хотелось его растянуть.
Долговязый истолковал его сосредоточенность по-своему:
– Что? Что там? – коснувшись локтя Сергея рукой и тем самым выведя его из оцепенения, с опаской воскликнул он: – Чего-то не то?
Сергея позабавила его тревога, и он решил ее усугубить:
– А все не то! – усмехнулся он снисходительно.
– Что? Что именно? – всполошился долговязый.
– Камушек-то с изъяном! – показав глазами на брошь и сделав над собой усилие, прибегая ко столь чудовищной лжи, пояснил Сергей.
– Не может быть! – возмутился тот. – Стекла амстердамской огранки с южноафриканских копей!
Сергей равнодушно пожал плечами и неторопливо протянул ему вначале брошь, а затем и окуляр:
– А ты сам посмотри, – невинно предложил он.
Долговязому,
