ослепительно ярко.
И вперед выпрыгнул массивный черно-бурый пес размером с лошадь. Он оскалился – на землю капнула слюна – и угрожающе шагнул к Широ.
Кицунэ, не двигаясь, смотрел на пса. А потом его вдруг окутали сине-красные огни, и он стал крошечным лисом – не крупнее одной головы инугами. Огромный ёкай зарычал, а Широ открыл пасть и вывалил язык в беззвучной издевке.
Низко взревев, пес бросился на кицунэ. Белый лис отскочил, а потом нырнул между лап инугами и укусил за одну из задних по пути.
С трудом заставив себя отвлечься от сражения, Эми вытащила очищающий офуда и прижала его к шимэнаве. Широ не мог уходить от пса бесконечно, как и победить его, оставаясь в облике лиса. Офуда прилип к веревке, отрицая законы природы, и слабо засветился. Эми добавила еще два талисмана и сделала петлю.
– Убей его! – нетерпеливо завопила Амэонна. – Просто убей!
Стиснув веревку, Эми повернулась обратно ко двору. Чудовищный инугами кружился, тщетно пытаясь укусить лиса. Широ бегал между лапами пса, держась подальше от его клыков. С колотящимся сердцем и дрожащими коленями Эми бросилась к ёкаям.
Инугами вновь крутанулся и злобно лязгнул пастью, но схватил лишь воздух. Пса нужно было поймать до того, как он развернется и ее увидит. Эми рванула быстрее, стискивая шимэнаву.
И вдруг оказалась прямо перед клыками ужасного пса.
Широ вылетел из-под него и вцепился ему в нижнюю челюсть. Инугами дернулся.
Эми взмахнула шимэнавой – петля зацепилась за голову пса, – и дернула, затягивая сильнее.
– Шукусэй-но-тама! – крикнула она.
Из нее полилась восполненная ки. Шимэнава и офуда вспыхнули белым светом. Инугами взвыл, окруженный взметнувшимся ветром. Веревка засияла еще ярче, и пес рухнул на камни двора, последний раз взвизгнув от боли.
Глаза Эми вдруг затопило синевой – и в этой синеве мелькнула белая маска. Амэонна наотмашь ударила Эми по лицу. Мир закружился, и девушка упала, обдирая руки и ноги. Женщина-ёкай схватила ее за волосы и поставила обратно.
– Как ты посмела вмешаться?! – прошипела Амэонна. – Жалкое людское отродье! Я тебя…
Она отбросила Эми прочь и рывком развернулась. За ней виднелся Широ – вновь в облике человека, – он прижал ногой шею инугами к земле и выдернул клинок из его тела. Сияние шимэнавы угасло.
– Сунэ! Мой милый Сунэкосури! – закричала Амэонна и бросилась к своему слуге.
Она взмахнула веером, посылая в Широ порыв ветра. Когда женщина-ёкай потянулась к инугами, кицунэ успел отпрыгнуть. Он обошел тело и подбежал к Эми. Она села, дрожа и удивленно глядя на свои окровавленные расцарапанные ладони. Колени оказались в таком же состоянии.
И все же это не шло ни в какое сравнение с Широ. Правая рука была вся покрыта запекшейся кровью. Из пореза на левой ладони текла свежая. Порез на груди окрасил белое косодэ алыми пятнами. Хакама на левом бедре были порваны,
