отмахнулась Эвелина. – Алиса не такая, она бы не стала лгать!
– Это легко проверить – не добавляй в зелье листья арноглосса.
– Тогда от нестерпимой боли она войдет в состояние Остирды! Это чревато, это опасно!
– Поверь мне, этот чудак поглотит всю ее боль, потому что его чувство взаимно и, хоть они и не ведают, обладают силой Любви. – Эвелина оставалась в сомнениях. – Неужели ты думаешь, я не смогу пресечь состояние Остирды, если, как ты полагаешь, я ошибаюсь, – Виктория изобразила обиду.
Эвелина задумалась и отодвинула глиняную миску с листьями арноглосса в сторону:
– Хорошо, проверим.
Ведьма отступила от Эвелины и подошла к широкому длинному деревянному столу. Она расчистила его от вещей, сняла скатерть и пригласила Алису.
– Ложись на живот, – скомандовала Виктория.
Алиса расположилась на столе. Ведьма одним взмахом острого лезвия ножа разрезала ее майку.
– Боль будет страшная, твоя сила будет рваться наружу. Постарайся сдержаться. – Виктория обернулась на принца: – Подойди. Если увидишь, как поглотило ее состояние Остирды, возьмешь за руку.
– Но я слышала об этом жуткие вещи… Это не опасно для Августа? – уточнила Алиса.
– Нет, – отмахнулась Виктория и снова обратилась к принцу: – Только не медли, не хочу, чтобы ее энергия уничтожила мой славный дом.
Взаправду же, чародей, потерявшийся во тьме сознания, мог оказаться губительной силой для того, кто попробует к нему прикоснуться. Только Любовь, взаимная любовь, могла поглотить опасность и рассеять мрак сознания. Прикосновение Августа даст ответ кто на самом деле Алиса: грязная лгунья или чистое сердце.
– Готово! – объявила Эвелина, подхватила котелок и, цокая каблучками туфелек, мелким торопливым шагом подлетела к столу.
Убирая со спины длинные волосы Алисы, Август коснулся кожи, что была мягче шелка. В изгибах спины Алисы таилось что-то магическое и притягательное. Увы, эти веснушки, рассеянные по плечам, ему не принадлежат.
Эвелина надела высокую кожаную перчатку, сунула руку в кипящее зелье и намазала горячей синей жижей обрубки крыльев. Через минуту варево зашипело и начало покрываться лопающимися пузырями. Алиса заметно краснела, зелье жгло кожу. Когда начала растворяться кость, покровительница взвыла от дикой боли. Эвелина нанесла новый слой жижи. В страшном вопле Алиса вспыхнула ярким синим пламенем, глаза заволокло темной пеленой. Принцесса едва успела отпрянуть в сторону. Август не дрогнул, сквозь пламя обхватил Алису за руку. Ее крик тут же стих, а пламя, что покрывало теперь и принца, вовсе не причиняло вреда. Он чувствовал ее боль, но теперь она делилась на двоих.
Утихло пламя, утихла боль. На месте крыльев остались лишь два небольших неприметных ожога. Обессилив, покровительница погрузилась в крепкий сон.
Август отстегнул плащ и, укутав в него, взял Алису на руки.
